Дочки-матери. Главы 37—45

верно они разошлись под его нажатием. Настя выгнулась в пояснице, открылась в бёдрах, приподнялась на локтях.

— М-м-м, — вырвалось довольное урчание кошки. Одновременно она вытягивала пальчики перед собой, впивалась острыми ноготками в одеяло. Большая гибкая кошка.
Андрей нашёл пальцами горячий бутон в основании попы, пульсирующий желанием. В глубине складок ткани персик пылал манящим теплом.

— Обижаешься? — улыбался он, поглаживая её по горячей киске, прощупывая её сквозь ткань шортиков.

— Не-а, — с придыханием отозвалась Настя.

Она втягивала губки, сжимала их, прикрывая веки.

Стянув с неё шортики с трусиками, Андрей смочил кончик среднего пальца во рту и тут же скользнул им в горячую щель. Настя вся текла, вагинальная смазка заиграла на пальцах, губы влагалища, разомлевшие, покрытые по краям короткими чёрными волосиками, разошлись, открывая складку клитора и горячий вход ближе к анусу. Под лобком Андрей нащупал хитросплетение нежных тканей. Умудрённый опытом, он принялся массировать клитор круговыми поглаживаниями, нырять во влагалище то средним, то большим пальцем, одновременно доставая Настю снаружи и изнутри. Она была вся наэлектризована желанием, стонала, подрагивая в бёдрах, сводя и разводя ягодицы.
Быстро скинув с себя всю одежду, Андрей раскатал презерватив и вошёл в Настю, оседлав пухлый зад с горячей сочной щелью по центру. Опустившись всем телом, он сплёл свои ноги с её, обхватил в замок её плечи, сковал шею, повернул лицо набок. Их жадные языки встретились и забили чечётку, мягкий пухлый зад под бёдрами встретил натиск толчками навстречу. Андрей бил глубоко и мощно, Настя под ним легко поддавалась работе, став послушной глиной в руках мастера.

— Я люблю тебя, только тебя, — шептал он, вырвавшись на секунду из бесконечного поцелуя.

— И я тебя, — сдавленно, сквозь залитую слюной и румянцем улыбку, шептала Настя в ответ.

— Ку-ку! Можно к вам? — раздался недовольный писк за спиной.
Вероника проникла в комнату без единого шороха, тем забавнее казалось её появление. Настя с Андреем заржали, их тела затряслись, задёргались, сливаясь в новых проникновениях.

— У тебя же месячные, — выдохнула Настя, приподнимаясь над постелью.

— Ошибочка вышла! — радостно проревела шалунья. Она уже стягивала с себя всю одежду, прыгала по комнате на одной ноге, и вдруг рухнула на пол, пьяная и чумовая. Андрей с Настей опять заржали.

Оклемавшись, Вероника подползла к кровати и тут же засунула голову Андрею между ног.

— Так-с, что тут у нас? — прогудела она в яйца Андрея. — У-у-у, как всё серьёзно.
Андрей с Настей ржали, не прекращая. Их тела тряслись, натыкались на густую шевелюру Вероники, засунутую в место соития. Шаловливый язычок тут же принялся прохаживаться по яйцам Андрея, скользить по стволу, находя складочку Настиного клитора. Тяжело добраться до места событий в таком положении. Андрей приподнял Настю, поставил её на коленки. Теперь лицо Вероники находилось прямо под ним. Вколачивая член в Настю, он встречался глазами с Вероникой, видел, как она провожала ствол язычком, лизала Настю, затем опускалась к его яйцам, втягивала их по одному, чтобы вновь поощрить движение члена вперёд.

Только