Любовь и море

звон колокольчиков его буренок.

— Коровушки мои милые, — потрепал он одну из них, машинально положив руку на телефонную трубку зазвонившего телефона.

— Слушаю, — хриповато ответил он.

— Товарищ командир. Вижу плот, — голос старпома дрожал.

— Люди есть?

— Не наблюдаю, но какая-то живность шевелится.

— Море?

— Почти штиль.

Жаков быстро оделся и поднялся на ходовой мостик. Солнце непривычно ударило по глазам ярким лучом. Взял у старпома бинокль и посмотрел в указанном направлении.

— Кабельтов пять, — подсказал старпом.

Жаков уже осмотрел надувной плот явно зарубежного изготовления.

— Стоп машина! Шлюпку на воду! Старпом, пойдете старшим...

Матросы налегли на весла, шлюпка пошла навстречу цели. Она подошла к плоту и взяла его на буксир. Вскоре шлюпка оказалась на борту эсминца. Жаров заглянул во внутрь плота, и глаза его встретились с тоскливым взглядом обреченной собаки. Это была больших размеров немецкая овчарка. Она лежала на дне плота и скалила зубы. Старпом тоже заглянул в плот и получил в ответ слабое: «Ры-ы-ы!».

— Приподнимите плот с той стороны! — приказал командир.

Матросы приподняли плот так, что пес мигом скатился на палубу. Было видно, что он слаб, так как не смог встать на ноги.

— Принесите миску с водой, — сказал Жаков.

Миску принесли, но никто не отваживался поставить ее у морды собаки, боясь ее больших клыков, проглядывающих в момент ее рычания.

— Ну, что ты, милый. Пей! — Жаков присел и пододвинул миску прямо к носу пса. Тот привстал, нюхнул и стал жадно лакать. Стало ясно, что он ни одни сутки кочевал по морю в этом плоту.

— Интересно. Чей же это такой красавец и как его зовут? — спросил подошедший боцман.

— У собак, как мне известно, паспортов нет, — съязвил старпом.

— А им и не требуется. А этого зовут «Джим», — сказал Жаков, разглядывая дорогой ошейник на шее собаки.

Услышав свое имя, пес вздрогнул, повернул морду в сторону Жакова, встал, и вильнул хвостом.

— Ну, вот. «Ком, Джим!», — указал Жаков в сторону трапа.

— Он, что? Не русский? — спросил старпом.

— Англичанин. Имя на бляшке на английском написано, — заметил боцман.

... Теперь их в каюте стало двое. Джим быстро освоился, обнюхал все углы и улегся на коврик у двери. Жаков покормил его макаронами по-флотски, и пес тут же уснул. На бляшке был обозначен день, месяц и год его рождения. Выходило, что именно сегодня ему исполнилось два года, о чем именинник даже не подозревал.

«Вот так и моя Наталья сразу же уснула, когда я первый раз ее оттрахал», — подумал Жаков, лежа на койке и поглядывая на нового постояльца в своей каюте.

... В голове, как быстро несущиеся кадры, промелькнули картинки вручения кортика и лейтенантских погон, слезы матери и добродушная ухмылка отца Натахи, когда они провожали молодую чету, убывающую на Дальний Восток.

Вскоре в далеком поселке, куда закинула военная судьба молодого офицера, многие узнали, что у красавицы Наташи отец адмирал, а у ее маленького мужа, пожалуй, самый большой член в гарнизоне. Первой напросилась на знакомство соседка по площадке