В плену февраля

Ну, ты же не поедешь к жене в таком виде, — я снял с себя куртку и начал стягивать и его.

— Сань, не-не-не, — помотал головой Стас, и пряди его каштановых волос беспорядочно растрепались, падая на глаза. — Мне домой надо, послушай...

— Тихо-тихо, — успокоил его я. — Сейчас поспишь пару часиков, будешь стекл как трезвышко.

На моих губах играла широкая улыбка. Все шло по плану, кусочки пазла складывались в целостную картину — в точности так, как я и продумал. Но всё-таки, радоваться было немного рановато.

— Слышь, ну надо это... позвонить, сказать, что... ну, — его речь становилась всё более путаной, но понять его мне не составило труда.

— Давай, давай я позвоню, — согласился я, кивая. — Твой мобильник у меня в машине остался, я схожу... А ты пока ложись.

С трудом я усадил его на разложенный и заранее расстеленный диван в гостиной, но похоже, он собирался дождаться меня. Я махнул рукой, и на всякий случай, заперев Стаса снаружи, спустился к машине.

Когда я вернулся с мобильником и спиртным, Стас уже вовсю спал, опрокинувшись на спину. Так и оставшись одетым, он мог доставить мне много хлопот — но я надеялся, что сон его не будет чутким, и я смогу без труда избавиться от ненужных джинсов и рубашки на нем.

Я присел на краешек дивана и устало вздохнул. Сколько нервов пришлось потрепать только для одной ночи удовольствия! Сколько же нужно, чтобы он стал моим навсегда?...

Но сладостное предвкушение вскоре затмило все мои остальные мысли. Чтобы успокоиться, я наконец-таки сходил на кухню и выпил стакан успокаивающего виски со льдом. Где-то в груди приятным теплом разливался жар соблазна и алкоголя.

Подумав, я всё-таки решил прихватить из кухни на всякий случай заготовленную веревку и платок, и вернулся в гостиную.

Стас по-прежнему лежал на спине, широко раскинув руки и чуть свесив обутые ноги с дивана. Мне его поза была только на пользу.

На время отложив веревку с платком в сторону, я принялся осторожно раздевать своего начальника. Сначала — ботинки и носки, потом — рубашка. Расстегивая пуговицы, я не сдержался, и, склонившись над его лицом, жадно прильнул к любимым губам. Они были горячими и влажными, и из приоткрытого рта доносился тяжелый запах алкоголя.

Забыв про осторожность, я сел на мужчину, почти полностью прилегая к его телу, не отрываясь от горьких губ. В экстазе я облизывал и нежно посасывал его губки, и мой член живо отзывался на поступающие в мозг безумные ощущения.

Стас пошевелился, ощутив тяжесть на своих бедрах — опомнившись, я заметил, что сильно придавил его к дивану своими бедрами, и живо слез. Однако мой Стасик даже не открыл глаз — лишь глубоко вздохнул во сне и повернул голову на бок.

Затаивший было дыхание, я тихо и глубоко вздохнул вместе с ним, и решительно продолжил наступление. Вскоре рубашка была расстегнута, а следом последовал и ремень на джинсах — сначала на его, потом на моих. Помедлив и ещё немного понаблюдав за своим будущим