В плену февраля

любовником, я всё-таки спустил его джинсы, а свои снял полностью вместе с трусами и рубашкой.

Итак, я был полностью голым — Стас же был лишь полураздет, и еще не привязан. Спохватившись, я отыскал в сумрачном свете ночной лампы веревку, которую первоначально бросил на пол, и платок. Кое-как связав по отдельности каждую конечность мужчины, я привязывал противоположный конец веревки к ножкам дивана, стараясь не сильно сдавливать тело моего ставшего таким беззащитным пленника. Мне давалось это нелегко — я то и дело боялся каждого шороха и вздрагивал, да и распинать на диване людей мне было в новинку.

Но, наконец, всё было готово. Я завязал глаза Стаса платком и отстранился, чтобы посмотреть на результаты своего труда.

Картина, изображающая беззащитного мужчину, была потрясающа. Я содрогнулся всем телом, будто уже ощутив в себе его твердый член. Но было рано — прежде мне нужно было довести моего любимого до нужной кондиции.

Удастся ли мне это сделать? Отчего-то этот вопрос не вызывал у меня никаких сомнений или опасений, хотя крупный, рельефный орган Стаса полностью соответствовал состоянию покоя хозяина на момент обнаружения мной. Я чувствовал определенную уверенность в том, что моё возбуждение заразно; и что Стас, даже полупроснувшись, сквозь сон будет восторгаться новизной этих ощущений.

Трясясь, как замерзшая сука, я подполз к этому спящему счастью и нежно коснулся губами. Сначала — кончик, потом ближе к основанию, и дальше... Я бережно покрывал его поцелуями, и вскоре, взяв в дрожащую руку, отправил в рот. Медленно повторяя аккуратные движения, я гладил одной рукой мошонку Стаса, внутреннюю поверхность его бедер, и чувствовал, как его кровь приливает к члену, и он становится упругим и приятным на вкус.

Я, не сумев сдержать стона, заглотил его еще дальше, ощущая, как член увеличивается прямо во мне. Дрожа от перевозбуждения, я облизывал его, прижимался к нему губами так, как будто в этом члене была заключена вся моя жизнь.

В этот момент Стас сдавленно вздохнул, и я остановился, напряженно вслушиваясь во вновь воцарившуюся тишину.

Он проснулся? Или он чувствует прикосновения сквозь сон, в котором его жена делает ему минет?

Я улыбнулся и настойчиво продолжил, помогая себе руками. Вскоре весь его член был испачкан в моей слюне, но был тверд и прекрасен в своей силе. Я восторженно продолжал его целовать, но, ощущая непреодолимую тяжесть внизу живота, решил наконец-то воплотить в жизнь весь мой замысел.

Снова забравшись на Стасика, как в первый раз, я смазал слюной свой анус и губами коснулся губ мужчины. Протянув руку и нащупав восставший во всей красе член Стаса, я направил его к своей заднице и подался назад.

От соприкосновения своего колечка с головкой его члена я снова стал дрожать. Мой анус сам расслабился, предвкушая удовольствие, и орган Стаса легко ...проник в мое узкое отверстие.

Я потрясенно выдохнул, погружая член в себя. Этих ощущений я то ли давно не ведал, то ли не ведал вообще — внутри моей попки он казался просто огромным,