Переворот (главы из книги)

вверх до конца! — выкрикнула она. Давай, жополиз! Тщательнее, пёсик!

Кирилл начинал от сфинктера, несколько раз погружая в него кончик, затем, сделав язык широкой лопатой, вёл его медленно вверх по промежности, захватывал льющиеся соки из влагалища, проезжал по уретре и, наконец, поддевал крепкий бутон клитора. В этот момент тело Татьяны пронизывал электрический разряд. Она вздрагивала и стонала, а он начинал снова снизу. Океан распутства угрожающе плескался внутри, предвещая шторм. Мужчина что-то почувствовал и увеличил темп, у Татьяны помутился рассудок. Осталась только похоть, подчинившая всю женскую сущность. Он попал в резонанс, и с каждым движением языка по скользкому разрезу её безумство нарастало. Больше не в силах сдерживаться, она опустила одну руку вниз, и пальцами, в несколько отработанных движений, взорвала свой мозг. Сильнейший оргазм сотряс тело, вымывая прочь окружающую действительность, её подхватила неведомая сила, взметнула ввысь, швырнула в преисподнюю. Она билась, кричала, схватив затылок приятеля и вдавив в себя с неистовой силой его лицо, бессвязно ругалась, как пьяный матрос. Опустила ноги, и обвила ляжками голову самца, не давая ему дышать. Пусть ест её сейчас! Только её соки, только её естество!

Если бы оргазм продлился чуть дольше, она несомненно задушила любовника. Как только мышцы тела, сплясав чёртову джигу расслабились, и она выпала из бытия, Кирилл отвалился в сторону. Как сом на берегу, он пыхтел, широко раскрывая рот и хватая воздух.

Татьяне хотелось свернуться клубочком и не двигаться, замкнувшись в нирване. Но она знала, что ничего не выйдет. Мужчина начнёт требовать своё, а ей не хотелось его внутрь. Она не задавалась вопросом почему, просто не хотела и всё. Необходимо было что-то предпринять, и немедленно, пока он навзничь растянулся на ковре. Сделав усилие над собой, она легко вскочила на ноги, и изобразила свою самую лукавую улыбку.

— Отлично, чёрт побери! — воскликнул он, глядя на неё снизу. Его взгляд блуждал между сиськами и разрезом в колготах под юбкой. — Сейчас я тебя продеру по-настоящему! Готовься, сучка! — он намеревался подняться.

Она быстро поставила ногу ему на грудь, предотвращая нежелательный сценарий, и стала пристально смотреть ему в глаза.

— Что, что такое?! Ты опять не хочешь?!

— О, нет, я хочу, я очень тебя хочу, горячий жеребец! У меня крышу сносит, когда я думаю о том, сколько ты спустишь в меня. Моё влагалище сжимается в предвкушении... — она говорила нараспев, медленно водя ногой по соскам его груди. — Но дай мне чуть времени отдохнуть, дорогой, и расслабься сам, ты так славно поработал... Всего несколько минуток, чтобы я набралась сил. Ты же хочешь, чтобы я спустила вместе с тобой ещё разок?

Кирилл самодовольно ухмыльнулся, заложил рука под голову и вытянулся на ковре. Она изучала его лицо: «Хорош! Мускулистый и поджарый в свои сорок два, в меру волосатый, с чувственными губами и крупным пенисом. Многие сочтут его даже красивым... Но примитивный и самовлюблённый, как все мужланы. Считает, что мир вертится вокруг его