МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 12

вмиг положил к себе на колени лицом вниз. Ой, Боже, потом он задрал мне платье и начал шлепать по моей обтянутой панталончиками попе до тех пор, пока я не заплакала, и не взмолилась, чтобы он перестал, почувствовав, как она полыхает. У меня по щекам текли самые настоящие слезы, моя попа горела!

— Сядь и выучи назубок, что надо слушаться старших! — произнес он. Я все время всхлипывала и не могла усесться на мою бедную побитую попу, но он все же заставил меня это сделать, а потом притянул к себе и начал со мной нежно разговаривать, вытирая мои слезы. Теперь я молодая леди, сказал он, и должна поступать так, как подобает поступать молодым девушкам, а если я расскажу маме о том, как сопротивлялась, то все будут только смеяться и скажут, что я все еще ребенок.

Пока он говорил, он гладил мои груди, и я была вынуждена снова подставить ему для поцелуя свои губы. Но все же я постоянно ерзала на месте, потому что моя попа горела. Наконец, я пообещала, что ничего не скажу маме. Он опять повторил, что все будут меня ругать, если я скажу, и что все это запомнят.

Когда мы вернулись, мама сказала, что у меня немного покраснели глаза, но я ответила ей, что все это потому, что я много смеялась и терла их. Она была очень довольна тем, что я развлеклась. Все-таки я хотела рассказать ей о том, что произошло, но потом подумала, что она тоже может решить, будто я все еще ребенок.

Моя попка уже закруглилась, я в этом просто уверена. Я спросила у мамы, выпирает ли она. Мама рассмеялась и сказала, что да и что это происходит у всех молодых леди.

Из дневника сэра Роджера

Какой странный парень этот Мэнсфилд... Впрочем, мне как-то говорили, что нам все вокруг кажутся странными, кроме нас самих. Однако в его случае это является правдой. Этакий вялый, отсутствующий вид, и к тому же он явно под каблуком у своих сестер.

Когда я сегодня пришел к нему с визитом, то имел с ним небольшой разговор, — обычная, ни к чему не обязывающая беседа. Под тем предлогом, что ему нужно проверить счета своего поместья, он очень скоро исчез за дверями, а я остался одиноким самцом среди женщин, наслаждаясь солнцем и вялотекущей беседой. Мюриэл спросила, смогу ли я отличить в темноте Дейзи и Сильвию. Я прекрасно понял, что она имела ввиду и куда она клонит, но со всем благо¬душием ответил, что смогу отличить их даже по их пальчикам на ногах. Тут вмешалась Джейн со своими расспросами о прочих деталях девичьей анатомии, но я, однако, начал зевать и притворился, что не расслышал вопроса. Я полагаю, что существуют вещи, которые могут быть предметом обсуждения в постели или во время любовных объятий, но вовсе не в гостиной. Я не уверен в этом, но возможно, это несколько