Дочки-матери. Главы 15—17

которые он так тщательно прихорашивал языком.

Его желание, выраженное в железной эрекции, оставалось скрытым под джинсами. Он до конца надеялся, что дело так и закончится интимными поглаживаниями, но Настя опять опередила его. Скользнув рукой к прикроватной тумбочке, выудила квадратик презерватива из верхнего выдвижного ящика. Вложила ему в ладонь колючую по краям пластиковую упаковку, плотно складывая его толстые пальцы, словно чёрную метку передала.

«Мяч на твоей стороне! — говорил её жест. — Не ударь в грязь лицом».

Он понял по её закрытым глазам, что она не хочет знать, что происходит внизу, не хочет принимать участие в надевании резинки. Всё должно быть естественным и безопасным.

Его движения соответствовали ожиданиям. Настя, прикрывая веки, облизывала губы. Её ножки раскрылись, обнажая широкую поверхность таза. Углубление под выпуклым лобком таило складочку, хорошо просматриваемому сквозь тонкую ткань трусиков.

Андрей плавными движениями тигра, наполненными любовью и вниманием, стянул с Насти трусики. Её цветок, слегка приоткрытый розовой мякотью, с восторгом отозвался на поглаживание пальцем. Настя выгибалась в пояснице, страдая от томления. Она сложила ножки коленками в стороны, подтянула пяточки вверх, раскрываясь ему навстречу во всей красе. Её киска была тщательно выбрита за исключением курчавого чёрного треугольника на покатом лобке. Андрей не выдержал и приложился ртом к розовой щели. Как давно он не ласкал женский клитор. Его язык полностью накрыл сочащуюся нежную грушу, раскрывая её губки, раскладывая их над две стороны. Треугольный капюшончик по центру с продолговатым нежным утолщением заиграл по центру. Равно, как и девочка, сходящая с ума под его прикосновениями. Она дрожала, издавая стоны, похожие на всхлипы. Обхватив себя за грудки, Настя тазом выводила восьмёрку, словно вырываясь из цепких объятий. Андрей обхватил её за бёдра, найдя упор в косточках, и слился ртом в танце.

Она страдала, водила язычком по пересохшим губам, закусывая их. Её закрытые веки изредка обнажали закатывающиеся зрачки.

Андрей быстро скинул с себя джинсы с трусами, раскатал презерватив на колом торчащем члене и, осторожно опустившись между Настиных бёдер, локтями и коленями придерживая массу тела, воткнулся в основание груши. Он направил член рукой и сразу проник на три сантиметра. Застыв, он дал телам приспособиться, привыкнуть. Наконец, нежным продавливанием он заскользил по тугому, сдавливающему влагалищу, забирая Настю по сантиметру, пока все двадцать не остались в ней. Она обхватила его ножками со спины, стесняясь использовать руки. Казалось, она танцует с ним, выдерживая расстояние, пальчиками диктуя ритм, стесняясь спросить, может ли она рассчитывать на большее.

Андрей, целуя нежные губки, невольно наращивал темп внизу. Он не отдавал отчёта в происходящем, животная страсть захватила его чёрным заревом, подчинила волю. Найдя упор в локтях и коленях и убедившись, что кровать неподвижно закреплена в углу комнаты, он расслабился в одном желании раствориться с Настей в танце любви. Его бёдра обрушивались. Выгибаясь в пояснице, он складывался над девушкой. Мышцы заиграли на спине. Прибивая Настю, он разбил текущую киску в тихо чавкающую мембрану. Член стал похож