МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 9

он ответит за то, что балуется сам с собой (он тут же стал все это горячо отрицать), и что он должен встать на колени и поцеловать мои ноги, а потом колени и бедра.

После некоторого замешательства он подчинился, для этого мне всего лишь доста-точно вспомнить Сильвию! Его лицо сразу же нырнуло мне под юбку, и как только он достиг бедер, я тут же крепко сжала его ногами так, что у него начали гореть уши. Он даже зарычал. Что за упоительное чувство вот так держать униженного самца — даже, должна признаться, если это твой брат!

Продержав его пару минут таким образом, я сказала ему, что он может начинать лизать, но на всякий случай нагнулась и схватила его за волосы, чтобы он не начал дергаться. Потом я раздвинула ноги пошире и приблизила свою сладенькую киску прямо к его рту. По счастью, Мюриэл на этот раз нам не мешала. Я выпрямила ноги и немного подалась назад, отпустила его волосы, наслаждаясь тем, как он по-собачьи отлизывал мне до тех пор, пока я не измазала его губы и язык своими соками. Потом я заставила его подняться и облизать свои губы, что он и сделал с очень пристыженным видом.

После такого упражнения его член стоял как каменный, но я не стала прикасаться к нему, чувствуя, что так будет лучше. Потом я сказала ему отправляться в кровать и вышла. Он выглядел очень жалким и — в первый раз! — почти что молил меня своим взглядом «обратить на него внимание». Но он должен учиться — это единственный путь! Я, которая так много раз была под мужчинами, которые так сильно долбили меня, и часто говорили мне, что делать, не могу отказаться от удовольствия покорить взамен хотя бы одного из них! Это абсолютно новый для меня опыт. Мюриэл, конечно, утверждает, что все это было ее идеей, однако именно мне удалось первой накинуть хомут на дорогого Филиппа.

Вчера у нас в постели побывала Роуз. Пока Мюриэл уделяла внимание ее сладкой норке, я занималась ее упругой попкой. После нескольких минут, уделенных ей, она воспылала такой страстью, что захотела явно большего, после чего потом добросовестно и с сознанием долга обрабатывала нас обеих своим язычком.

Из дневника Дейдр

Мне ничего больше не остается, как пойти к Эвелин и рассказать ей обо всем, что произошло. Рассказать то, что я не решаюсь доверить бумаге — хотя чистые страницы, о которых я буду в любом случае думать, будут лишь раздражать меня в последующие годы, скрывая мою слабость. Но кроме Эвелин мне некому довериться.

Ричард привел домой своего друга, юношу его же возраста, чья приятная наружность и хорошие манеры привели меня к мысли, что он — милый юный джентльмен. Ах, как обманчива бывает внеш¬ность!

Ричард спросил у меня, может ли его друг остаться у нас на ночь, и я согласилась. Эми отошла ко сну в десять часов. Боюсь, что ее слишком увлек