Очарование

будто она расстроена намеком, а не потому, что внезапно почувствовала себя пойманной с тайной. Потому что нет, девочки вообще ничего для нее не значили. Но девушки, играющие со своими сиськами из-за какого-то странного постгипнотического внушения? Особенно эта девушка прямо перед ней, та, что прижимала руки к груди только из-за слов Джилл, которые она шептала ей на ухо, когда не могла думать ни о чем, кроме бесконечных пятен красного света? Эм, да. Это многое для нее значило. — Это не более странно, чем трюк с одеждой, — сказала Джилл, защищаясь.

— ЭМ, нет, это намного страннее, — ответила Лиза. — Говоришь мне стоять здесь и щипать мои соски, пока ты не прикажешь мне остановиться? Это чертовски странно, Джилл. Я имею в виду, что нет ничего плохого с тобой, ты знаешь... если тебе нравится такое. В общем. Но это как-то хреново — навязывать это мне.

Джилл посмотрела на грудь Лизы, впервые заметив, что именно делают пальцы ее подруги. — ЭМ, Лиза? — сказала она, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Лизой. — Я и не говорила... На самом деле я не говорила тебе играть со своими сосками. Я только сказала, что твои руки прилипнут к сиськам.

Лиза снова посмотрела на свою грудь, ее румянец распространился по всему телу. Джилл тоже посмотрела, заметив, что пальцы Лизы никогда не переставали щипать и потирать ее соски. Через мгновение она поняла, что все еще смотрит, и подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с Лизой. — Новое правило! — Радостно воскликнула Лиза. — Больше никаких разговоров о том, странно это или нет.

— Угу, — ответила Джилл, прекрасно сознавая, что ее голос звучит на октаву выше, чем следовало бы.

— Хочешь по очереди сесть в кресло? — Спросила Лиза.

— Угу, — ответила Джилл, подходя к креслу в полубессознательном состоянии. Она даже не знала, о чем думать в первую очередь, и, вероятно, не будет знать, что чувствовать, когда подумает об этом. Все это было слишком сложно переварить. Ей нужно было сесть, позволить кристаллу затуманить её мозг в бессмысленном очаровании, и беспокоиться обо всем этом, когда она, наконец, проснется. Может быть, тогда она сможет...

— ГМ, — сказала Лиза, многозначительно кивнув на свою грудь.

— О. Точно, — застенчиво сказала Джилл, щелкнув пальцами. Лиза отпустила свои сиськи, хотя Джилл показалось, что она немного неохотно это сделала.

На мгновение, когда Джилл села, она почувствовала спазм страха; что, если она не сможет перестать думать обо всем этом? До сих пор свет был довольно завораживающим, но на самом деле это был всего лишь дешевый кусок стекла, который они подобрали на фестивале Возрождения, сияющий сквозь мерцающий свет, когда он поворачивался на ветру. Что, если этого было недостаточно, чтобы затмить ее мозг, когда казалось, что он скачет со скоростью мили в минуту, пытаясь решить, изменились ли ее чувства к Лизе, или изменились чувства Лизы к ней, или если красный, Радужный красный, и это было так чертовски красиво. Как она