Подарок

здесь, под носом, со своей текучей спинкой и губами, в которых хотелось растаять и умереть, а Жанна была в мониторе, в словах и в фотографиях, а их не поцелуешь и не выебешь.

В общем, Миша постепенно и тактично, как ему казалось, приучил Жанну к мысли, что он женат. Они обменялись номерами, но никогда не звонили друг другу. И вот сейчас...

— Жанна? Это Миша... Тот самый... да... Жанн, мне надо с тобой поговорить. Очень надо. Ты можешь сейчас... Что? Как приезжать? Куда приезжать?

— Мы с тобой живем в одном городе, — говорила трубка. — Я сброшу тебе адрес смской.

— Жанна!... Прямо сейчас? Ты дома?

— Дома. Жду. Только... пообещай не удивляться тому, что увидишь.

— А... эээ... ладно. До встречи, Жанна!

— До встречи.

Миша волновался так только перед первым его сексом со Славочкой (в его постели никогда не водились такие красотки, и он боялся, что будет не на высоте). Сама Славочка и ее измена почти вылетели у него из головы. Их место заняла Жанна — фантомный сгусток слов, фотографий и голоса.

Когда он звонил в дверь, сердце готово было впечататься в ребра, как сумасшедший мяч.

— Привет, — сказала ему невысокая, чуть полноватая девушка, открыв дверь.

Одна половина лица ее была, пожалуй, красивой — с ровным изгибом скул, пухлой щечкой, матовым карим глазом.

Другая представляла из себя ноздреватый рубец цвета борща. Вместо второго глаза зияла багровая щель.

— А... а Жанна... — произнес остолбеневший Миша.

— Это я. Ты обещал не удивляться, помнишь? Проходи. Я тебя не обманывала — фотки были мои. Годичной давности.

— Что с тобой?

— Бойфренд и кислота. Обычный финал обычных отношений... Может, ты удивишься, но я хочу тебя обнять.

Жанна крепко обняла его, и он по инерции обхватил руками пухлые плечи.

— Вот мы и встретились... Ты прикольный. Пойдем. Рассказывай...

Миша рассказывал, сбиваясь с пятого на десятое. То, что мучило его и заполняло доверху, вытесняя все мысли, теперь казалось ему ерундой в сравнении со свекольной половиной красивого лица, на которую он старался не смотреть, но все равно смотрел и морщился, будто пустая Жаннина глазница царапала ему нервы.

— Познакомились на корпоративе, — говорил он. — Пришла с Ганапольским. Потом говорила мне, что у них ничего не было, и что она пошла с ним, потому что ей просто было скучно... Все офигели, конечно. А меня, как Остапа, понесло. Ну, я умею, ты знаешь, особенно если выпью. В общем, она влюбилась. Вот прямо с первого взгляда. Так она говорила. И я, блядь, верил ей все время...

— И правильно верил, — кивала Жанна. — Девушкам надо верить, даже если они врут.

— Это как?

— Ну вот так. Девушка, даже когда врет, говорит правду. Так она сама чувствует. Девушки никогда не врут, понял? А если то, что они говорят, не соответствует действительности — ну, это уже проблемы действительности. Это нельзя понять, я знаю. Это можно только запомнить...

Миша, плюнув на приличия, пялился на нее, пытаясь мысленно дорисовать вторую половину красивого