Пай-девочка. Часть 2: В поте лица своего...

я не вертелась — приходиться проглотить.

Подходит Том. В руках что-то вроде кольца на ремне.

— Рот открывай, мадемуазель. — командует этот кудесник узлов и петель.

Сил противиться нет. Делаю, что говорит. Кольцо больно врезается в зубы, когда Том натуго застегивает ремешок у меня на затылке.

Странные ощущения. Широко раскрытый рот. Хочешь закрыть и не можешь. Глотать тяжело. Слюни потекли.

— И завершающий штришок, — говорит Том.

Дрю приносит табличку на цепочке.

— Девиз твой прямо, — говорит она.

На табличке кривым почерком выведено «Отсосу за доллар». Вешают мне её на шею.

Убила бы, суку!

Отходят на пару шагов. Работой любуются, сволочи.

— Si bеllе, si bеllе[4], — оценивает Том. — Раrfаit[5].

— Хорош, блин, на лягушачьем тараторить.

— Язык любви, шери.

На время обо мне забывают. Начинается какая-то суета с бутылками, столиками, пепельницами. Ещё кого-то ждут? Мало им друг-друга?

Пока стою там, коленопреклонная, по телу начинают бежать мурашки. Чувствую лёгкую дрожь, будто озноб.

Прислушиваюсь к ощущениям.

Не знаю уж, что они мне там дали, но действие таблеток, похоже, началось. Твердеют соски. Предательски начинают дрожать колени. Внизу живота тяжелеет. Щёки горят. По виску стекает капелька пота.

Да, что со мной?

Я закрыла глаза, в плену незнакомых чувств.

Между ног теплеет.

Стыдно сознаться, но ощущения... приятны...

Слышу шаги. Дрю. Всё, перерыв окончен.

Опускается на корточки. Смрадное дыханье рядом с ухом.

— Ну, что, цыпуля, хорошо становится? — шепчет. — Щас ещё лучше сделаем.

И просовывает руку мне под юбку. Прямо в трусики лезет!!!

Господи!!!

Я никогда не трогала себя. ТАМ. ТАК.

От чужих прикосновений к моим самым чувствительным местам, я будто взрываюсь.

Открываю глаза. Брыкаюсь и отползаю, пытаясь вытолкнуть её руку. Она лишь криво усмехается и продолжает натиск.

Я не хочу. Не хочу. Нехочунехочунехочу!

Но чем долшье она теребила меня, тем сильнее становилось возуждение. Воздух рывками рвётся наружу. Вместе с невольными стонами.

Да, возьми себя в руки! Собе... рись... не под... давааа...

Мысли путаются. Хочу ударить её. Поцарапать.

Сукааа... боже мой... что она... со мнооой...

— Ну вот, смотри-ка, мокнешь потихоньку.

Не закрывай глаза! Смотри ей в лицо! Покажи... что ты... сильнейеее...

Глаза закрываются. За первым стоном следует второй, третий. Всё громче и громче. Пытаюсь сдержаться. Борюсь. И продолжаю стонать.

Она играет на мне, как на пианино. То ускоряя, то замедляя такт. И всякий раз, когда я уже готова была взорваться, её пальцы замирают.

Пожалуйста...

— Ауауа, — доносится из рта.

Презираю себя. Ненавижу её. Но...

Пожалуйста, ещё...

— Что, блядь, кончить охото?

Господи, я от стыда сквозь землю провалиться хочу, вот что. Но возбуждение слишком сильно, я почти не контролирую своих мыслей. Хочу только, чтобы ощущение стало сильнее. Сильнее...

Пожалуйста... Бред какой-то... Это я?... Не останавливайся...

— Гляди как на сучку-то накатило, а, Том? А пафоса-то сколько было. Я ж говорила, обычная блядь. Да? Права я? Блядиночка ты наша ебаная.

Да, да. Дададададада! Пожалуйста, только не останавливайся...

Они смеются. Презрительно. Гадко.

— Кончай, сука, кончай! — орёт эта полоумная.

И я, будто вышколенная собачка, повинуюсь мерзкому приказу.

Никогда. Никогда я не испытывала ничего подобного. Между ног будто огнём полыхнуло. Всё тело дергается, я мычу, как в припадке.

— Ааа... ааа... аа, — толчками 

---

По принуждению, Потеря девственности, Подчинение и унижение

---

Вернуться назад