Не родись красивой

взялся за собственный конец, и через секунду корчился вместе с ней, пустив струю до потолка.

Отдышавшись, он решил не останавливаться на достигнутом и ввинтился в колдовскую точку еще сильней. Глаша захрипела и прогнулась мостиком, как йог, чуть не выломав Володе палец. Володя убрал руку и смотрел, как во сне, на белые брызги, летящие в него из Глашиной утробы — точь-в-точь, как на том видео. Один из них попал ему на губы. Володя облизнулся: горько-соленое, как морская вода. «Все мы вышли из моря» — мелькнула глупая мысль...

За окном сверкали молнии, будто Зевс-Громовержец знал, что происходит в Володиной хате, и поддерживал его старания. Дикое торжество и азарт охватили Володю.

— А сейчас будет девятый вал! — заявил он и ввинтился в обалдевшую Глашу, как штопор, остервенело терзая ее утробу.

Глаша хватанула воздуха, как умирающая, и страшно закричала.

В ту же секунду ударил оглушительный раскат грома, и в комнате погас свет.

Володе показалось, что он с размаху угодил в кошмар. Вся мистика сегодняшнего дня, упрятанная подкоркой куда-то вглубь, вдруг всплыла на поверхность и ожила...

— Ого! Как шарахнуло... Выбило пробки, видно... — бормотал он, заговаривая темноту. И тут же осознал, что Глаша не кричит.

На секунду ему вдруг показалось — он сам не понял, почему, — что ее здесь нет.

Отчаянно цепляясь мыслью за привычное — за простынь, подушки, книги у изголовья, — Володя одной рукой шарил по кровати, а другой — на полке с книгами, где лежал фонарик. Здесь частенько вырубали свет, и, если рассудить, было совершенно непонятно, чего Володя так перепугался...

— Ффух, — выдохнул он: рука его нащупала Глашино бедро, липкое от крема, только почему-то совсем не там, где оно было секунду назад. В нутро впился новый шип страха, и Володя стал лихорадочно щупать и трясти ее:

— Глаш... Глаш!..

— Мммм... — отозвалась темнота, и Володя набросился с поцелуями на обожаемое тело.

— А я, представляешь, чего-то так перепуга...

— Володь!

— А?

— Больше никогда со мной так не делай. Ладно?

— Но я... эээ... А разве тебе...

— Я прошу тебя. Пообещай мне. Пообе... Аааа! Аааа!!! — вдруг пронзительно завизжала Глаша, и Володино сердце провалилось обратно в тартарары. — Это оно! Оно! Оно пришло за мной! Убери его! Спаси меня, Володенькааа...

Он сам не знал, каким чудом его тело не позабыло, где верх, где низ, и рука все-таки нащупала фонарик, и пальцы нажали на кнопку...

Володя ожидал увидеть что угодно, но увидел всего лишь голую Глашу с перекошенным от страха лицом, и рядом — жирную мышь, обнюхивающую Глашино бедро.

Глаша тоже увидела ее и перестала кричать. Воцарилась тишина.

Потом Володя посмотрел на Глашу, Глаша на Володю...

— Ахахахахаха!... — ржали они, как черти, выплескивая в хохоте всю муть. — Ахахахаха...

Мышь смотрела на них, как на психов.

— Это... Мефодьевна... — хрипел Володя сквозь хохот. — Я ее... покормить забыл... Ну ты и обнаглела, зверюга... Ахахаха...

Он бесцеремонно спихнул Мефодьевну с кровати и обнял Глашу.

— Я так... испугался...

— А я!... Я как испугалась...

— Ахахаха...

— Ииии...

Последние порции смеха выходили из них,