Морская Пена

Вернувшись со всем этим в комнату, он поставил ведро перед тахтой и медленно, понимая, что рискует, вынул коробочку из кармана. Марина застыла. Глядя в ее огромные глазищи, Андрей открыл коробочку, и по одной стал складывать в ведро фотографии, следя за тем, чтобы они ложились изображением вниз. Закончив, он развернул сверточек и, размотав пленку, кинул в ведро негативы. Аккуратно полив кучку бумаги бензином, он молча протянул Марине коробок спичек и отошел к окну.

— Если грязь не смывается, она сгорает, — чуть слышно сказал он.

Марина сидела молча.

— Ты... ты видел?

— Нет, — спокойно соврал Андрей.

Она сидела неподвижно. Потом медленно взяла в руки коробок, чиркнула спичку и посмотрела на огонь.

— Грязь сгорает... — повторила она и уронила спичку в ведро.

Они молча смотрели на пламя, не обращая внимание на дым и копоть, которых, впрочем было не слишком много, дожидаясь пока оно окончательно погаснет. Андрей залил пепел водой и вылил остатки в унитаз. Коробочка была отправлена в мусоропровод на лестнице. Андрей вернулся в комнату и встал у окна. Марина сидела в прежней позе, но в ее лице что-то переменилось. Внезапно она поднялась и направилась к музыкальному центру. Посмотрев на диски, она выбрала один, вставила и нажала на воспроизведение.

В комнате зазвучал холодный и четкий голос Щербакова:

Под знаменем Фортуны, до боли, до дрожи,

настраивал я струны, прости меня, Боже!

Ее губы шевелились, повторяя слова.

Пройдя любовь-измену от края до края,

всему нашёл я цену. Цена небольшая.

Она дослушала песню до конца и нажала стоп.

— Я раньше не могла его слушать, — тихо сказала она.

— Почему?

— У него есть песни... Они холодные и чистые. Иногда чуть теплее, но все равно чистые. Как... Как бриллиант на черной подушечке. А иногда, как бриллиант на пальце. А я...

— А сейчас? — перебил он.

Она подумала.

— А сейчас могу, — немного удивленно ответила Марина.

Она медленно подошла к Андрею и встала рядом, глядя на него в упор. Потом она подняла здоровую руку и слегка дотронулась до его щеки. Андрей стоял как каменный столб. Рука отдернулась. Марина закусила губу и повторила движение. Она провела прохладной ладошкой по его лицу, дотронулась до носа, губ, виска...

— Не призрак? — поинтересовался Андрей

Она не ответила и продолжала медленно водить ладонью по его лбу, волосам... Андрей медленно и осторожно, как будто имел дело со столбиком сигаретного пепла, взял ее ладонь в руки, развернул и прикоснулся губами к нежной коже запястья. Она вздрогнула. Он немедленно разжал руки.

— Извини...

Она вдруг покраснела.

— Я... я хотела...

— А почему бы нам, сударыня, не откушать вкуснючего шашлыка? — с преувеличенной бодростью воскликнул Андрей, — Желающим предлагается харчо, красное вино и хачапури. — Он покосился на девушку, — Э-э-э... двойная порция.

Марина прыснула.

— Да ну тебя... Я что, кадавр?

— Не, не похожа. Таких красивых кадавров не бывает.

Марина опять покраснела и отвернулась.

— Короче, я за компутером, переодевайся и поехали.

Возвращались они уже довольно поздно. Опять шел снег. Марина сидела на переднем сидении уткнувшись лицом в букет