Венера в униформе. Глава 1: «С добрым утром, засранец!»

свою победу над ней, задвинув мой подёргивающийся в тисках член ей в самую глотку, да так, чтобы у неё глаза из орбит вылезли от такого невероятно огромного, налитого кровью подарка.

Да... в эти моменты я как никогда хотел её унизить. Как можно сильнее. Даже избить, чтобы увидеть её слёзы, чтобы услышать мольбы о пощаде. Но эти невольные мечты нужно было гнать от себя подальше. Я даже представить себе не мог что бы она со мной сотворила, потеряй я над собой контроль и решив исполнить задуманное. К тому же я был уверен, что даже её послеоргазмическое бессилие не помешает ей размазать меня по полу. Уж в чём в чём, а в ЕЁ силе я ни на миг не сомневался. Поэтому даже глядя на то как она лежит кулем, изредка подрагивая и бормоча от наслаждения, я ни на секунду не теряю бдительности и продолжаю обрабатывать её со всем возможным усердием, пока ей не надоест и она не отпихнет меня ко всем чертям. Что же касается мамы... если хотя бы один ЕЁ пальчик почувствует на себе даже легчайшее давление моих зубов, я получу от НЕЁ такую оплеуху, что проваляюсь без сознания до обеда. А это — новая порция наказаний вне очереди. Поэтому я очень аккуратен. Я вылизываю стопы, лакирую языком холеные ноготочки и постепенно поднимаюсь выше. Спешка здесь столь же вредна, как и чрезмерное обмусоливание на одном месте. Нужно точно уловить настроение моей Властолюбивой Мамаши. Иногда она любит быстрое энергичное обсасывание своего восхитительного тела, тогда она не скупится на тычки ногами, чтобы увлеченный процессом вылизывания раб, почаще менял место, которое он обрабатывает, и переходил к следующему. Мама вообще не терпит бранные слова, но на меня оскорблений не жалеет.

Причем больше всего достается «вонючему, ни на что большее не годному, кроме как бесполезно болтаться между ног жалкому стручку» и «наполненным мерзкой животной похотью яйцам». Она просто обожает издеваться над моими половыми органами. Издевки, начинаются с подобных словесных оскорблений и заканчиваются избиением и выкручиванием моих несчастных гениталий суровой маминой рукой, неизменно затянутой в перчатку, без которой она ни за что бы к ним не прикоснулась. А уж для Эрики и вовсе ударить меня по яичкам всё равно, что щелкнуть пальцами. Это у неё вместо приветствия. Размажет мне промежность носком своей туфельки и смотрит, как я корчусь на полу. Потом просто перескакивает через меня и несется дальше навстречу иным более интересным развлечениям. Пытки моего члена обязательны. Это тоже изо дня в день повторяющаяся рутина, подобная той, что я проделываю сейчас с маминым телом. Единственное отличие в том, что удовольствия от неё я мягко говоря получаю ровно нисколько. От их издевательств мошонка болит постоянно, и я уже начинаю желать, чтобы она, вместе с закованным в пояс воздержания членом когда-нибудь отвалилась. Тогда, по крайней мере, ни одна часть моих презренных гениталий