Перед рассветом

Даны оказалась достаточно просторной и уютной, хоть из мебели там находился лишь маленький гардероб, в котором уже была разложена и развешана одежда, маленький квадратный стол на кривых ножках да обычная кровать, на которой девушка заметила длинную белую рубашку.

— Ты будешь надевать её на ночь, — пояснила Элен, — Чтобы не спать голой. А в углу стоит тазик для мытья и кувшин с водой. Помнишь, как я тебя учила на «Юноне»?

— Да, госпожа, — кивнула головой Дана.

— Тогда спокойной ночи, — хозяйка поцеловала девушку в лоб и вышла из комнаты.

В эту ночь Дана не могла уснуть. Она долго ворочалась, садилась на кровать, потом вставала и долго смотрела в окно. На душе было тревожно, но чем могла быть вызвана эта тревога, девушка объяснить не могла. В ночной тишине перед её взором непонятным образом появлялось заплаканное лицо сестры, языки пламени и огромные морские волны, треплющие маленький кораблик.

Внезапно за стеной послышался тихий протяжный стон. Через некоторое время он повторился с удвоенной силой. Дана, схватив со стула большой платок, который ей подарила госпожа, накинула его на плечи и на цыпочках выскользнула из комнаты.

Дверь в спальню хозяйки была приоткрыта, и служанка, стараясь не скрипеть дверью, прошмыгнула в комнату. На широкой кровати в ворохе подушек лежала госпожа Элен. Она была совершенно голой. Густая копна её золотистых волос рассыпалась веером, глаза были широко открыты, но взгляд словно затуманился. Нежная бархатная кожа лоснилась от пота.

Дана не раз видела свою хозяйку обнаженной, когда помогала ей одеваться или принимать ванну, но сейчас девушка не могла оторвать глаз от своей хозяйки. Её поразило совершенство форм, отточенность линий тела. Большие полные груди равномерно вздымались при каждом вздохе. Крупные размером с фасоль розовые соски торчали, как маленькие бусины, на плоском животе был различим каждый мускул. Крепкие бедра разведенных в стороны изумительно стройных ног поражали своей красотой.

Элен положила руку себе на грудь и массировала сосок в то время, как пальцами другой руки ласкала промежность, при этом прерывисто дыша и постанывая. Быстро сбросив с себя ночную рубашку, девушка забралась на кровать и улеглась между ногами хозяйки лицом к раскрытой уже успевшей увлажниться розоватой щели. Отстранив её руку, девушка раздвинула пальчиками большие половые губы женского органа и приникла к нему губами.

Её мягкий горячий язычок пробежал по внутренним сторонам бедер, описал дугу вокруг возбужденной норки и легкими нежными толчками начал проникать в разгоряченное лоно. Приподняв капюшончик уплотнившегося клитора, рабыня принялась нежно гладить его, едва прикасаясь к нежной коже подушечками своих тонких пальчиков.

Элен задышала чаще, и из её горла вырвался сдавленный крик, потом еще один. Тело её выгнулось дугой, и сильная судорога сотрясла его от пяток до самой макушки. Дана впилась в промежность хозяйки и стала пить сок, начавший в изобилии выделяться из разгоряченной щели.

— О-о-о! — застонала госпожа и обессилено упала на кровать.

Дана, вылизав лоно, как маленькая черная змейка, проскользнула к плечу и