Валерка и другие (поэма №2)

зачем, —

отчего-то было сладко это делать... Между тем,

новый день настал... и снова сероглазый салабон

о сержанте думал, словно о единственно родном

человеке, ощущая радость тёплую в груди,

сам ещё не понимая, отчего это, — в любви,

как и в сексе однополом, был пацан не искушен...

Третий день настал — и снова то же самое... Прошел

день четвёртый, и день пятый... а огонь в душе не гас!

Те же самые ребята окружали... Старый Стас

вёл беседы про посылки — инструктировал салаг,

и чесали те затылки: нет посылок. «Как же так? —

удивлялся Стасик. — Или надо вас прессинговать,

чтоб вы, бляди, торопили вам посылки присылать?»

Та же жизнь, и те же парни... а огонь пылал сильней!

Был Валерка благодарен поначалу... но теперь

он названия той страсти, что пылала в нём, не знал...

между тем, он был во власти чувства нового — вставал,

когда думал он о Сане, член в штанах... и даже раз

замкомвзвода он представил, совершая свой сеанс:

в предрассветный час затишья в карауле на посту,

мастурбируя, парнишка вдруг представил не пизду,

как обычно, когда этим занимался втихоря, —

он представил на рассвете замкомвзвода и себя...

этой мысли он отдался, — член, как каменный, торчал...

И — Валерка испугался: никогда не замечал

за собой он интереса в этом смысле ни к кому...

и влеченья к гомосексу не испытывал: ему

в одиночных сладких грёзах не мечталось о таком,

и не думал он серьёзно о подобном — ни о ком

в глубине души ни разу он, Валерка, не мечтал...

даже в мыслях педерастом он себя не ощущал!

Лет с тринадцати, наверно, он доил себя рукой...

иногда казалось: скверно это делать... но, тугой

членик тиская украдкой, делал это вновь и вновь,

потому что было сладко представлять себе любовь,

и хотя давал он слово это дело прекратить,

но — тянуло... и он снова в одиночестве любить

продолжал: в своих мечтаньях он девчонок представлял...

да соседку, тётю Таню, догола он раздевал

в своих грёзах, занимаясь онанизмом... сотни раз

это делал, наслаждаясь, — сотрясал его оргазм...

И хотя друзей немало было в школе, ни о ком

не мечтал Валерка... право, никогда он с пацаном

ни активно, ни пассивно поебаться не мечтал!..

И не то, чтобы противно... просто он не понимал,

что за кайф — в очко ебаться... или — в губы с пацаном

разве можно целоваться?! Словом, был неискушен

он, Валерка, совершенно в однополом сексе, и —

как о чём-то о неверном думал парень о любви

однополой, — раз в неделю по привычке он мечтал

то о Юле, то о Вере... наслаждаясь, представлял

исключительно девчонок, и — ни разу пацанов

он не видел, увлечённо мастурбируя... Таков

был расклад, когда внезапно он, Валерка, осознал,

что ему, Валерке, сладко видеть Саню, что пацан

ему грезится всё время... и чем дальше, тем сильней!

Почти целую неделю он, Валерка, словно гей,

думал... думал он о Сане! — незаметно наблюдал...

Но ведь Саня — он же парень! И Валерка — парень... да,

несомненно он, Валерка, стопроцентнейший пацан! Провожала его Верка... но и Саня — не обман!

не мираж! не наважденье! и о нём — о Сане! — он,

как в угаре, с наслажденьем думал... Думал салабон —

сам себя понять пытался, и... на Саню не смотрел:

взглядом встретиться боялся, но... при этом он хотел

видеть Саню постоянно! Он хотел