Шанталь, или Прелюдия

маму и жалобно улыбнулась. Мама улыбнулась, склонилась над ней и поцеловала. Потом хитро посмотрела на меня:

— Ну-ка, признайся — ты хотел увидеть, как твоя мамочка целуется с другими тётеньками?

После всего, что со мной произошло, было глупо смущаться, тем не менее я почувствовал, как горит лицо. Мама рассмеялась и прижалась ко мне.

— Глупый, ну чего ты засмущался? — прошептала она. — Я всё-всё сделаю, чтобы ты был счастлив!

— Всё? — пискнул я придушенно.

— Ага. Теперь нам больше нечего здесь делать. Тебе пора вернуться домой...

Она глянула на меня в упор.

— Ты ведь хочешь вернуться домой?

— С вами обеими я готов хоть в ад, — прошептал я.

Каролина ещё не до конца оправилась после сладостной пытки, которой мы её подвергли; пока она приходила в себя, мы быстро собрали необходимые в пути вещи. Я ни разу не усомнился в правильности наших действий, не думал о себе как о трусе, беглеце, дезертире... Пусть в глазах чужих мы будем ничтожествами, которым собственная жизнь дороже судьбы страны — это волновало меня меньше всего. То же, что имело значение, жило в тихих, ласковых маминых глазах, когда она, закончив сборы, стал кормить меня обедом.

Подруге она сказала:

— Родная, это может быть очень опасно. Я не хочу, чтобы ты пострадала...

— Замолчи! — в голосе Каролины раздалась непривычная резкость. — Ты и мальчик — всё, что у меня есть. Вы — моя семья! И я вас не отпущу. Сама знаю, что толку от меня будет немного, случись что, но если Богиня подсобит, я смогу чем-нибудь пригодится, — шагнув к маме, она взяла её лицо в ладони и поцеловала, — любовь моя, я слишком долго ждала...

— Хорошо, — ответила мама немного смущённо и улыбнулась, — сегодня ночью отправляемся.

— А у нас получится пробраться мимо стражи? — спросил я.

Мама потрепала меня по волосам.

— Положись на свою мамочку, сынок, она всё сделает.

Вечером она куда-то ушла и отсутствовала достаточно долго, чтобы я извёлся от беспокойства. Каролина не отходила от меня, и мы вместе встретили вечер, а заодно и маму. Она вернулась взъерошеной и раскрасневшей, словно единолично перебила ватагу разбойников. Я не успел даже спросить, что случилось и где она пропадала — мама подлетела ко мне, стиснула в объятиях и поцеловала так, что закружилась голова. Тяжело дыша, мама перекинулась на слабо вскрикнувшую подругу.

Срывая с Каролины платье, она сбивчиво объяснила, что устроила своим подчинённым праздник и напоила их вином с подмешанным в него снотворным — зелье подействовало нескоро, и маме даже пришлось отбиваться от разгоряченных хмелем сослуживцев. Прежде чем последний из них унялся и заснул, мама была уже мокрой насквозь, и теперь, прежде чем отправляться, ей нужна была разрядка.

Она быстро получила её — виртуозно работая язычком, Каролина едва не довела маму до обморока. Я не остался в стороне и оросил мамин ротик спермой; чтобы унять волнение, я хотел овладеть ею, как мечтал уже давно, но мама вдруг заупрямилась.

— Ешё не время, сынок, — сопела она, осторожно вырываясь из