Лёгкие деньги. Часть вторая из двух

слышали? Я нашел первым!

К счастливцу начала стягиваться толпа.

— Че ты там нашел? — недоверчиво пробурчал запыхавшийся Сыч. — Ум свой во младенчестве потерянный?

— Рою я значит, рою... чу — лопата на что-то эдакое наткнулась. Твердое, значит. Я ниче не сказал, накой зря баломутить? Рою дальше, и вот, зрю, а тутава колода деревянная! Медью старой окованная!

Дружинники сгрудились над ямкой, подняв к небу зады.

— И верно, медь! Хо-хо, робята! Не инше как этот полудурок, навь ему царством, в два корыта серебро ссыпал, и скобами сцепил, штоб не рассыпалося. Тянем?

— Тянем!

Потянули. Над равнодушным лесом пронёсся мужицкий рёв.

«О, вильи, предки мои», — про себя молилась Айне. — «Не оставьте дщерь, не дайте умереть срамной смертью. Не дайте сгинуть за корысть, помогите встать на верный путь, укажите дорогу. Только не бросайте, не наказывайте!»

Ни три, ни шесть, ни даже восемь пар рук не смогли вытащить колоду из-под земли. Древнее прогнившее дерево едва показалось на свет едва на пядь.

— Вот что, — решил Сыч. — Ни к чему тянуть это ярмо. Подроем немного, да разрубим чем придется. Деревяха вся насквозь прогнила.

Дружинники вернулись к раскопкам. Айне, облизнув губы, продолжила молиться. Но священнодейству мешала мысль, бьющаяся на самой окраине сознания. Как, зачем, и почему волхв их выдал? Мавка совсем не знала Искора. Но почему-то подлость и корысть к образу волхва никак не лепились.

«Пытали», — решила Айне, — «как и Аннишку. Бедная моя девочка. Нипочем бы не сказала им просто так. Пытали, мучали их всю ночь. Пока я развлекалась. Сукины дети. Ох, вильи!».

Усиленный подкоп показал неожиданный результат. Колода оказалась длиннее, чем предполагалсь. И все никак не хотела покидать землю.

— Сколько ж там серебра-то, а? Это ж два города купить можно.

— Не бреши. Руби давай.

Топоры стальными зубами вцепились в черное от времени дерево. Полетела труха, деревяшка закачалась. Эхо ударов пронеслось меж деревьями. Айне даже отсюда по звуку определила, что никаких пустот в «колоде» нет. Понемногу начали это понимать и дружинники, но сдаваться не спешили.

— Каков порыв! Какая энергия! — раздался молодой голос. В нём звучала злая насмешка. — Нет, нет, не прерывайте праведных трудов. Ибо труд из человека делает покойника. А это, как ни крути, для честных людей вроде меня было бы очень кстати.

Обляпанные землёй дружинники оторвались от работы, удивлённо посмотрели за спину Айне. Обернулась и мавка.

Совсем рядом с ней стояла жилистая фигура в коричневом плаще с капюшоном. На ветру мелодично звенели крупные, с кулак медные бубенцы, служившие единственным украшением. Из-под клюва капюшона виднелась светлая борода.

Айне удивленно вскинула брови.

— Что там? — шепотом спросила Божена, почуявшая перемены.

— Волхв, — ответила мавка.

Искор поднял к небу руку, будто в приветственном жесте. Щелкнул пальцами. И, абсолютно изниоткуда в руке появился посох с оголовьем в виде конской морды. Глаза коня горели недобрым синим светом.

Из леса, вразвалочку, вышел уже знакомый мавке ратник по имени Нав. Укрытая кольчугой рукавица лежала на оголовье меча.

— Глазам не верю, — фыркнул Сыч, отбрасывая в