Любовник Марфы — Черная смерть

Рассказывая уже дальше, как он, войдя в ее тогда уже в полночь в дом, увидев ее в том еврейки старинном наряде, в золоте браслетов перстней и колец, прямо сошел с ума. Закричав с дури, моя, Иудифь и быстро и еле стоя на ногах, торопясь начал раздеваться перед ней. Сам и без приказов.

Марфа говорила ему, чтобы он уменьшил свой страстный любовный пыл, а то, еще, убьется, ненароком в ее доме еще раньше, чем начнется его кровавая Олоферна смертная экзекуция.

Она говорила, что он вообще забыл тогда кто он есть, с того дурмана и перепоя. Наверно, даже свое настоящее имя. Так действовал отвар из Белены и корней Мандрагоры, выросшей возле самой АЭС. Это снадобье ей подарил сам Харон, ее хозяин и покровитель, который исчез с Зоны, оставив Марфу-Черную смерть здесь. И Марфа давно приготовила тот отвар, настояв состав и смешав с энергией в аномалии воронка Ночной звезды. Преобразовав в такой вот губительный для мужиков состав. Причем как ей тогда сказал Харон, что состав не действует совершенно на женщин, только на мужиков. Вот она и опробовать решила его на нем этом Рафаэле, главном придурке и ловеласе бабском Армейских складов.

Так вот, этот свободовский молодой придурок, как говорила Марфа-Черная смерть, даже свое имя забыл от того смешанного с вином коварного ее Иудейской кобры колдовского зелья. А увидев ее в том еврейском старинном наряде, вообще перестал, как человек соображать.

В нем сразу и полностью на ту всю ночь поселился тот библейский военачальник Олоферн. И Марфа стала для него только Иудифью. Раз и навсегда. И он хотел ее, хотел как полнейший дурак, безмозглый придурок и полнейший идиот.

Марфа смеялась как ненормальная, рассказывая этот момент той ночи. Говорила до чего мужики вообще идиоты все, когда женская пизда замаячит перед их торчащим хером. И вот один такой уже готов, чуть ли не на все и снимает с себя это все, перед ее черноглазым монолитовки опасным хищным восхищенным его сноровкой взором, прямо здесь же перед той постелью в спальне и перед ней Марфой-Черная смерть. В полумраке слабо зажженной керосиновой в углу на стене лампы и занавешенных черных, не пропускающих сет штор.

Если бы Фэна, только видела этого придурка, жаждущего получить то, что она Марфа-Черная смерть ему этой ночью обещала.

Марфа смеялась громко у костра, сказала Фэне, что, он, наверное, спешил за своей смертью и боялся опоздать или не догнать ее. Он так торопился, что чуть не упал, даже, на спальни деревянный из досок пол, запутавшись в узких своих нательных кольцон штанинах. Еле их снял, кое-как с каждой своей голой ноги, стягивая быстро с бедер, ляжек. А когда потащил дальше вниз через голени и стопы, чуть не устелился прямо перед своей будущей Иудифью, тот очумевший от ее красоты еврейки будущий полководец ассирийских войск Олоферн. Он их бросил на пол. Оголив перед ее женским восхищенным взором, свои