Мой любимый тиран. Часть 5

за жизнью и порядком в гареме. Она была безусловно красива — с нежной золотистой кожей, русалочьими глазами и длинными ниже бедер кудрями цвета спелой пшеницы. Но он видел женщин много прекраснее ее — гораздо более изящных, с более пышными формами и чарующими изгибами. Так что маловероятно, что она притянула его хладнокровного племянника одним своим видом. Девушка была неуклюжа, явно нервничала и стеснялась прикосновений евнухов к своему обнаженному телу. Может, в этом дело? Может, зря он посылал к императору раскованных, искуснейших в любви женщин, может, тот предпочитал скромниц? Что ж, если на то пошло, этого добра у него тоже хватает. Сам он не любил возиться с девственницами, предоставляя евнухам проводить обряд инициации, упиваясь страхом молоденьких одалисок перед мощным деревянным фаллосом на длинном жезле, которым на его глазах разрывали их узкие, щедро умасленные щелки. Потом, когда девушки приходили в себя, начиналось их обучение и только после, овладев любимыми хозяином приемами в искусстве сладострастия, они, если все еще были ему желанны, попадали на его ложе.

— Как прошло распределение пленных рабов? — вырвал его из дымки томительно-приятных воспоминаний требовательный голос императора.

— Все в порядке, племянник, тебе не о чем беспокоиться, — поспешил заверить наместник, — женщин рассортировали и развезли по провинциям — рабочие руки на полях сейчас в цене. Тех, что помоложе и покрасивее отправили на рынки.

— А дети? — неожиданно спросил Радован.

Догуван недоуменно встряхнул головой и всем телом грузно развернулся к племяннику, полагая, что не понял сути вопроса — для него рабы не делились по возрасту, только по цене и возможной выгоде.

— Дети? — переспросил он, — кого ты имеешь в виду? Девочки разошлись быстро — ходовой товар, много желающих вырастить себе послушную служаночку — для услады ли или так по хозяйству. Да и любителей нераспустившихся цветочков хватает. Мальчишек, что посильнее, кто оправился после кастрации, забрали на галеры и рудники, слабых продали по дешевке как домашних евнухов. Империя большая — всем работа найдется, — добавил он, не в силах истолковать причины мрачного выражения лица племянника.

— А как же усыновление? Согласно старому закону, что я восстановил, желающие бездетные пары имеют право бесплатно забрать пленных детей в семьи, чтобы вырастить их как свободных граждан империи. Сколько таких было? — бурля праведным гневом потребовал отчета Радован.

Наместник лишь беспомощно развел руками.

— Закон то не новый, племянник, но уж больно странный для нашего народа. Кто ж захочет к себе бездомного волчонка в дом взять? Если уж жена бесплодна, лучше от рабыни собственное дитя прижить, чем чужого воспитывать. По всей империи за эти годы не более десятка случаев усыновления наберется. Но если император пожелает, я велю князьям собрать более точные сведения.

— Да, желаю, — отрезал Радован, — пусть все пришлют списки: сколько, куда и какие рабы были отправлены — поименно!

— Да что ты, племянник, кто ж рабов так точно считает — расходный товар... Да и не дело оскорблять наместников таким недоверием, — попытался было урезонить он рассерженного повелителя. Не