Раб

к равному, даже немного покровительственно, — все они были старше, путь в город знали хорошо и привыкли к этой дороге. Парень же впервые оказался за пределами усадьбы. Я до тех пор не задумывался, до какой степени мало он знает о моем мире, а я о его. Меня интересовало его тело, теперь проснулся интерес к его душе.

Он радостно и удивленно смотрел на все вокруг — заснеженный лес, поля, покрытые белым покрывалом, замерзшие реки, встречавшиеся на пути. Мы с трудом убедили его, что дорога, проложенная прямо по льду реки, безопасна, и лед не треснет под нами. Он так и не поверил до конца, но смело направил лошадь вслед за мной. Я видел, что глаза он при этом зажмурил и быстро что-то шептал. Молился?

Мы останавливались на ночлег в трактирах. Можно было этого не делать, тогда путь был бы короче в полтора раза. Но время нас не поджимало, и я не хотел отказывать себе в удовольствии проводить ночи с ним. Мы с трудом отрывались друг от друга в постели, понимая, что уснуть в седле в дороге — не лучший вариант.

Город его не впечатлил:

— В общем-то, деревня. Правда, большая. В городах, которые я видел, дома каменные, в несколько этажей.

Конечно, он же с юга. Там почти не строят из дерева. И города там гораздо больше.

С первого дня дела захватили меня, я заключал договоры, встречался с торговцами и посредниками. На встречи меня сопровождали двое доверенных охранников. Домой я возвращался к ужину. В первый день на рынке, где я старался сориентироваться в ценах этой зимы, на одном из прилавков я заметил синюю рубаху. Точно того же цвета, что и глаза моего любовника. Купил, размер оказался подходящим.

В первый же вечер в городе Уголек невольно устроил переполох. Я после ужина, где его не было, отправился в свою спальню. Решил, что он уже спит, устал в дороге и от новых впечатлений. В постели его не было, хотя вещи были в комнате. Верхняя одежда была на месте. А вот его не было. Я прождал около часа. В доме все уснули. А я начал паниковать. Мысль о том, что он сбежал, даже не пришла мне в голову. А вот попал в беду — это да. Я обошел весь дом, заглянул в каждую комнату, и нигде не нашел его. Свечу с собой не брал, хватало лунного света. Наконец, я вспомнил о библиотеке, оставшейся от прежних хозяев дома. Зашел в маленькую комнатку и вздохнул с облегчением — он спал в кресле, прижав к себе здоровенный том. Я подошел, вглядываясь в спокойное лицо, в лунном свете казавшееся почти детским, вытащил из рук книгу, он проснулся. Меня он не увидел, потянулся к окну, где на подоконнике стояла незажженная свеча. Я придержал его за плечи, поцеловал. Он сразу ответил мне, потянул на себя. Я поднял его на ноги, не отрываясь от губ.

— Простите,