Меч, магия и бронелифичики. Рассказ 4: В гареме дракона

он поскорее прекратил это насилие над ней.

— Хорофая флюха... — произнёс дракон, и Леона вздрогнула, услышав то слово, которым он её назвал. — А феперь фосфафь фоему гофпофину уфофольфие фоим ртом... — девушку передёрнуло от отвращения, но она, превозмогая брезгливость, коснулась губами одного из драконьих членов, принимаясь неумело ласкать их. От смелости юного героя не осталось и следа, словно она была скована заклинанием дракона, превратившем Леоно в девушку, и Леона уже в самом деле стала покорной рабыней, желающей доставить дракону удовольствие, — только для того, чтобы это закончилось поскорее. Дракон же лежал неподвижно, позволяя своей рабыне ласкать его и наслаждаясь этими ласками, — возможно, он просто старался беречь свои незакрытые раны, оставленные оружием Леоно. Наконец, достаточно насладившись оральными ласками, дракон произнёс, обращаясь к своим слугам:

— Ну а феперь — пофгофофьте её! — несколько драконолюдей молча приблизились к Леоне: один заставил её наклониться, удерживая в этой унизительной позе, а второй зачерпнул какую-то смазку из миски, которую держал в руках третий, и пальцами, смазанными этим веществом, коснулся срамных губ девушки. Леона вздрогнула одновременно от страха, унижения и непривычных, неприятных ощущений — Леоно, прежде бывший юношей, никогда не чувствовал ничего подобного, и эти ощущения вовсе не были приятными или возбуждающими. Драконолюд тем временем смазывал веществом из миски влагалище девушки, постепенно расширяя вход в него и подготавливая её лоно к совокуплению с драконом, при этом стараясь не повредить девственную плеву Леоны (та прежде и не знала, что у неё вообще есть девственная плева, но чувствовала, как пальцы драконочеловека задевают её), — движения пальцев существа были умелыми, словно драконолюд проделывал эту операцию уже не в первый раз. Леоне показалось, будто слуги дракона тоже должны будут принять участие в её изнасиловании, но, приоткрыв зажмуренные от страха глаза, девушка не увидела никаких признаков возбуждения у драконолюдей — словно для них это было обычной, монотонной, и не особенно приятной работой. В голове девушки мелькнула мысль: может быть, эти существа — евнухи?

— Дос-статош-шно, — прошипел драконолюд, впервые нарушая своё молчание. — Она готова, — другие драконолюди, услышав эти слова, заставили девушку опуститься на четвереньки — им пришлось приложить некоторое усилие, ибо Леона оцепенела при мысли о том, что должно сейчас произойти, но у неё не было сил сопротивляться. Поставив девушку на четвереньки перед драконом, они направили один из его членов в её влагалище, и монстр немедленно двинул бёдрами, проникая внутрь девушки. Леона не смогла сдержать крика боли, когда дракон вошёл в неё: все манипуляции драконьих слуг не смогли подготовить её к вторжению такого огромного органа. Она дёрнулась всем телом, пытаясь отодвинуться от насиловавшего её дракона, но слуги-драконолюди крепко держали её, не давая сдвинуться с места, она непроизвольно сжала ноги, но это, кажется, лишь доставило ещё больше удовольствием дракону, когда девушка стиснула ногами его второй член, скользивший под её телом между её ног. Дракон двинул бёдрами снова, проникая ещё глубже, и Леона закричала громче, почти