Песчаная эфа

Креа, игнорируя укус, вцепился когтями ей в бедра, приподнял и с силой ударил об пол. Потом еще раз. Рита на какое-то время отключилась, безвольно раскинув руки в стороны. Мутант совсем по человечески раздвинул ей ноги. Кейт увидела подрагивающий, на глазах увеличивающийся в размерах член. Формой он напоминал мужской, но размерами походил скорее на фаллос коня.

Рита очнулась, когда креа уже пытался насадить ее на свой орган. Она снова принялась дергаться и бить его руками. Но все тщетно. По ее нарастающему визгу стало понятно, что огромная оплодотворяющая махина уже вползает в ее тело. Сопротивление Консула незаметно перешло в бессильную агонию, хаотичные конвульсии от разрывающей ее изнутри боли. Изгибающаяся Рита верещала, срываясь на фальцет, царапая пол. Живот жертвы вздувался там, где член креатурекса раздвигал ее внутренности, проникая все глубже и глубже. Вот он уперся во что-то, исчерпав все возможности женского тела. Рита дергалась под ним, в ужасе выкатив глаза, еще не веря в скорую, но такую мучительную смерть.

Раздосадованный заминкой креа с силой толкнул член дальше, разрывая внутри все преграды. Вырастающий бугор на животе Риты толчками продолжил свой путь. Под ее белеющими ягодицами стала расплываться красная лужица. Прогнувшаяся девушка замерла, затихла. Только руки со скрюченными пальцами, слегка приподнятые над полом, продолжали мелко подрагивать. Креа пихнул в нее фаллос еще раз, и еще... Из раскрытого рта Риты, вместе с предсмертным мычанием, хлынул поток крови. Не обращая на это внимание, мутант ускорялся, загоняя в еще живое тело свой твердый кол, теперь уже полностью скрывавшийся внутри. Когда он готов был излить в истерзанную самку семя, дергающимся в экстазе креатурексом овладело безумие. Он впился зубами в шею Риты, заставив ее в последний раз вздрогнуть и даже поднять руку. С хрустом он перекусил ее горло, отделяя голову от туловища. Вытянув окровавленную морду он еще с полминуты трахал остывающее тело, наполняя его разорванное нутро спермой.

Риты больше не было. Консул, возглавлявшая, пусть и формально, Консилариум всех поселений, так и не попросила пощады у своих мучителей, подвергших ее жутким страданиям.

Кейт закрыла глаза. По щекам ее катились слезы. Она слышала, как креа продолжает рвать Риту на части, отгрызая конечности, выдирая из нежной плоти куски мяса. Но она не хотела на это смотреть. Не могла.

Вскоре возбужденный шум зрителей стих, упав до обычно мерного гвалта. Кейт заставила себя открыть глаза. Креа не было, его уже увели. Останков Риты тоже. Убрали. Лорд встал с трона, спустился на две ступеньки с подиума, к своим наложницам. Сорвал с ближайшей из них медальон, висевший у той на шее.

— А теперь — лотерея!

Он размахнулся и зашвырнул медальон в толпу.

— Кто поймал — иди сюда! Эта девка сегодня твоя!

И пошел срывать медальон со следующей. Там, куда он их зашвыривал, неизменно возникала свалка, с руганью, рукоприкладством, но Джону не было до этого дела. Так или иначе к подиуму выбегал помятый но довольный счастливчик, спешивший