Кастинг для грудастой

новым, ледяным, синим взглядом, подняла яйца, щекотнув маникюром, и кончиком языка пробежалась по моей промежности. Я покрылся мурашками.

— О, понеслось! — обрадовался Георгич и кинулся атаковать вожделенный юлькин зад.

И вновь девушка не обратила внимания на его фрикции. Она по-прежнему смотрела мне в глаза. Язычок её остро вбуравился мне в анус, проник до сфинктера и прошёлся по нему кружком. Мой член задрожал, из головки выступила прозрачная капелька смазки. Влажно втянув в себя слюни, Юленька мокро скользнула языком-лопаткой по яйцам, по всей длине ствола, лизнула вокруг головки, слизнула капельку и влажно засосала член. Я застонал. Остановившись сразу под головкой, Юленька пустила фантастическую волну по губам, одновременно щекоча язычком отверстие члена, потом снялась с него, оставив висеть ниточку слюны между головкой и полной нижней губой, и отдышалась. Потом вновь, мурча, заглотила головку и скользнула кольцом губ по всему стволу до самых яиц. Головка члена проникла ей в пищевод. Я задохнулся от наслаждения, никогда ещё мне не делали такого глубокого минета. Казалось, в горле Юленьки есть ещё одни крошечные губки, которые сейчас обрабатывают головку моего члена, в то время как большие губы работают над его основанием, а язык нализывает яйца.

— Бля, я щас кончу! — пыхтел Геогргич. — Надо дырку поменять.

Я был с ним солидарен.

Чтоб чуть-чуть охолониться, мы втроём добрались до бара и ёбнули по соточке коньяку. Многозначительно улыбнувшись мне, Юленька поправила платок и, забравшись на Георгича, оттопырила для меня задок.

— Ух ты! Да она мокрая!

Открытие, блин, сделал. Кишка, кстати, тоже нормально так смазки выделила. Мой член забултыхался там, почти в свободном пространстве, только снизу, под слизистой перегородочкой ходил туда-сюда поршень приятеля. Кольцо анального сфинктера тонко и эластично стискивало мне ствол. Сдавив между собой щёчки юлькиной жопы, я создал ещё одну область наслаждения, более нежную, и задвигался, упиваясь этим двойным ощущением.

— Девочка, молись! — потребовал снизу Георгич.

— Да иди ты.

— Опаньки, Юленька! А как же актёрская игра?

— Кончайте издеваться! Какая игра в порнофильме? Жопой крути, вот и вся игра.

— Нет, Юленька, вы категорически не правы. В порно фильме играть нужно тем более безупречно. Мы же на порнооскора идём!

— Сикуля сикулёрум, — забормотала девушка, постанывая через сомкнутые губы. — Аве санктус доминус... Нет бы просто девку выебать. Извращений напридумывали, гунны злоебучие. Блин, ребята, мне ваша молитва сосредоточиться мешает, я кончить не могу!

Георгич аж задохнулся от такой наглости и вынул член.

— Серёга, ты это слышал?!

— Ага, — я пыхтел и энергично долбил потрясающий юлькин зад. — С вашей стороны, Юленька, это крайне не профессионально!

— Ты что сюда ебаться пришла?! Ты же служишь Мельпомене! Смотри как вон Серёга служит! Вспотел весь!

— Хуй на место вернул, — велела Юленька.

— Ничего себе, как ты заговорила, — заворчал Георгич, выполняя распоряжение. — Серёга, ты как хочешь, но я сейчас кончу и выгоню её с кастинга нахуй!

— Ага, — сказал я, погружённый в ощущения. — Слушай, в жопу она даёт роскошно.

— Ах вы изверги, —