Монастырские рассказы. Глава 11

и не смог налиться твердостью, когда ее рука впервые коснулась его, он выглядел набухшим намного больше, чем он был бы в состоянии абсолютного покоя, или примерно на две трети от того размера, который он принимал, будучи полностью напряженным. У меня есть основания полагать, что это вернейший признак существования огромного чувственного желания, и что мы все наполнены тем, что можно назвать животной, глубоко скрытой, живостью.

— Если я ошибаюсь, — продолжала Эмили, — то обращаюсь к таким опытным джентльменам, как отец Юстас и месье Огюст, с просьбой поправить меня, особенно по последнему моему утверждению.

— Должен заметить, — сказал святой отец, — что Эмили сделала очень правильное замечание. Опытный хирург не мог бы выразиться лучше, и я буду счастлив показать ей, насколько она права, в любое удобное для нее время.

— Благодарю вас, ваше преподобие, — очень скромно ответила Эмили. Затем она продолжила, — Схватив инструмент Виктóра в правую руку, Фаншетта начала двигать рукой вверх и вниз, лаская его. Я уверена, что если бы она терпеливо продолжила делать это в течение пяти минут, то без дальнейших затруднений достигла бы желаемой твердости. Но у бедняжки не хватило терпения. Я слышала, как она прошептала:

— Дорогой Виктóр, как мне представиться тебе? И как скоро ты будешь готов?

Он ответил, что, по его мнению, если бы она только опустилась на четвереньки на пол экипажа, ей было бы очень удобно.

— Кроме того, ты должна знать, Фаншетта, — добавил он, — что вид извивающихся задних конечностей девушки вызывает особую чувственность, весьма возбуждающую наполовину уставшего юношу. Думаю, что буду готов через три минуты.

— Три минуты, — воскликнула девушка. — Да ведь это целая вечность!

— Может быть, если ты возьмешь у меня в рот и отсосешь, это ускорит процесс? — предположил Виктóр.

Единственным ответом Фаншетт было то, что она немедленно взяла его член в рот и, как мне показалось, наполовину заглотила его. Я видела, как раздувались ее щеки, когда она ласкала его член своим язычком. Добрые последствия этого нового способа стали очевидны сразу же. Слабина Виктóра начала уходить, и я, которая пристально и, возможно, довольно ревниво следила за происходящим, заметила, как заискрились его глаза.

— А теперь, моя милочка, встань на четвереньки, и как можно быстрее!

Фаншетта немедленно приняла требуемую позу. Желая помочь ей, как она помогала мне, я притянула ее одежду к себе так, чтобы обнажить нижнюю часть ее тела до талии, после чего, положив руки ей на попку, я раздвинула ее половинки, приоткрыв оба ее отверстия, чтобы Виктóр мог сделать свой выбор. Он решительно выбрал киску, — подходящее место, посчитала я, хотя, конечно, впоследствии обстоятельства могли и изменить ситуацию. Впрочем, он мог подумать, что у него нет достаточной силы и твердости, необходимых для меньшего отверстия. Как бы то ни было, он проделал прекрасный вход, нежный и скользящий, отчасти, смею сказать, благодаря тому, что я по-деловому раскрыла навстречу ему интимные губки девушки. Сначала я подумала, что он