Тридцать три. Часть 15

неё течёт кровь, а я попробовал её, прямо там, и не заметил никакой разницы. Кровь как кровь.

Но наши игры теперь ограничивались только ласками и в себя она меня не пускала. Почти каждый день она доводила меня до состояния, когда я кончал при одном виде её раздвинутых ног. Она для этого специально дома не носила трусы и при малейшей возможности демонстрировала мне свои прелести.

Однажды, я учился уже в восьмом классе, я увидел её с парнем. Они прогуливались под ручку. Я прекрасно понимал, что она взрослая девушка, студентка и что у нас с ней ничего быть не может, и что игры наши уже закончились. Я понимал, но верить в это не хотелось. И я ждал, может быть одного, последнего свидания, когда она отдастся мне, как раньше, и пустит в себя. Но она больше не заигрывала со мной и не светила своими прелестями. Это был конец.

Начались летние каникулы. Хотелось любви. И я подошел к ней и попросил о свидании, последнем. Я почти догнал её в росте, но по-прежнему был узок в плечах, как подросток. Внимательно посмотрев на меня, она вдруг согласилась.

— А давай. У нас в общаге. В субботу. Утром. В девять. Идёт?

Придётся прогуливать практику в школе, но ради этой встречи я был готов на всё. Я утвердительно кивнул, т.к. говорить я не мог — во рту всё пересохло.

— Ты только смотри, с моим мальчиком не играй до субботы! Ладно?

«Её мальчик «рвался из штанов и пускал слюни, как собака при виде кости. Я как раз собирался слегка разрядить его в туалете, но опять утвердительно кивнул. И тут она подошла ко мне вплотную, обхватила член и слегка дёрнула. Горячая струя спермы растеклась по трусам, потекла по брючине, проступая мокрым свидетельством моего позора.

— До субботы! — помахивая мне рукой и вертя неотразимым задом, удалялась Зина.

Ни на кого, не обращая внимания, я бросился домой застирывать следы моей несдержанности. Обида заполняла всё моё существо. Ну как она могла? А ещё друг называется. Или уже подружка? Или она его уже совсем ни во что не ставит и издевается над моей влюблённостью. По-моему, именно тогда я произнёс это слово — любовь. Да, я был по-детски, влюблён в неё. Я чувствовал себя мужчиной, когда вспоминал, как мы по-взрослому занимались любовью, и я и она тогда кричали от восторга познания первых оргазмов. Но она повзрослела, стала не отразимой красавицей, и со мной ей просто стало не интересно. А я по-прежнему её хотел, и поэтому любил. Других девушек я панически боялся. Я, даже на миг, не мог себе представить, как отдаю член в руки другой девушке, как глажу и целую чью-то другую вульву, как сую в неё или в рот свой член. Нет, это была всегда только Зина. Но она уходит, отдаляется от меня всё дальше. Да ещё и издевается! Вот в субботу я покажу