Похоть. Часть 3

женщин-художниц», на который в свое время так хорошо ответилаЛинда Нохлин. Это, однако, не отменяет того, что в некоторых обществах вопрос гендерных ролей очевидно стоит не так остро (например, Скандинавия) и существование женщин во власти, а мужчин в семье, как и широкой палитры ЛГБТИ-отношений, не нуждается там в дополнительной аргументации.

Может ли современная семья избавить нас от ловушки гендерных ролей

Как пугает и одновременно успокаивает нас Тimе, такого понятия как типичная семья больше не существует. Действительно, если количество разведенных родителей с совместной опекой, раздельно живущих супругов и однополых пар, воспитывающих детей, достигает значительных процентов, странно и нелогично программироваться на гендерные роли, которые в жизни не удастся воплотить. Скорее всего, мужчина в слинге и работающая в декрете женщина не главный и уж тем более не последний итог меняющихся социальных ролей. Но, учитывая, как поздно разные формы жизни в семье и обществе получают свои названия (какие-то появились в языке пару десятилетий назад), можно только утвердиться во мнении, что с гендерными ролями происходят самые неспешные мутации. Полный отказ от них — на таком же отдалении, как и построение новой экономической системы или гиперинтенсивный глобальный катаклизм: сейчас ни один эксперт не возьмет на себя ответственность спрогнозировать точный срок годности нынешнего положения вещей.

К тому же, отказавшись от привычных гендерных ролей, нам предстоит перестроить отношение к ежедневным привычкам, друзьям и родственникам, поменять очень смешные сексистские шутки на какие-то другие не хуже, придумать новый кинематограф без привычных жанров, героев и сюжетов, добровольно отказаться от большинства гендерно ориентированных товаров и бойкотировать работу, на которой нам платят неравномерно. Нам придется забыть про походы к психоаналитику, которые почитают теории Фрейда, и допустить возможность того, что гормональная терапия и эксперименты с телом станут общей практикой после многолетнего общественного сопротивления. Утопическое сознание достраивает такой не похожий на современность сценарий, в котором пол можно будет менять почти так же часто, как прическу, профессии — как хобби, партнеров — как книги у изголовья, да и сами эти книги у изголовья должны будут писать про другое и на другом языке, чтобы быть интересными нам в наших еще не придуманных новых ролях.