Очарование

красивыми огнями, что перестала обращать внимание на всё вокруг.

И вообще, что в них такого привлекательного? Джилл смотрела на кристалл прямо сейчас, и ничего не происходило. Она села в кресло, слегка наклонив голову из стороны в сторону, пытаясь понять, что заставило Лизу перейти от полностью разговорной к нулевой мозговой деятельности всего за секунду.

С этой точки зрения, Джилл должна была признать, что свет был намного более убедительным. Было что-то завораживающее в том, как каждая грань мягко открывалась ее глазам, и в том, как красный свет ослеплял ее крошечными оттенками радуги по краям. Казалось, она заполнила ее глаза, как будто всё, что она могла видеть, было насыщенным, теплым малиновым, окутывающим всё её поле зрения. Она словно плыла в теплом Красном море, и каждый медленный поворот камня открывал для нее новую глубину.

Джилл почувствовала, как мечтательный жар поселился в её сознании, когда она увидела, как кристалл мягко вращается на ветру. Она вспомнила, как подумала, что, может быть, ей стоит отвернуться, прежде чем Лиза вернётся в комнату и начнет утверждать, что это своего рода моральная победа, но затем Кристалл повернулся, и новая грань засверкала новым светом, и, оглядываясь назад, она решила подождать еще немного, пока свет не пройдет через все её глаза. И когда она вспомнила об этом решении, Кристалл снова повернулся, и она решила подождать еще немного. А потом она забыла, что вообще что-то помнила.

Потому что жар, который создавал свет, ощущался... каким-то чувственным. Несмотря на то, что никто не прикасался к ней, несмотря на то, что Джилл фактически потеряла счет физическим ощущениям в своем теле, Джилл чувствовала, как что-то ласкает её. То, что она не замечала своего тела, на самом деле помогало, потому что свет, казалось, касался её глубоко в её сознании, глубже, чем что-либо реальное. Джилл хотелось улыбаться от уха до уха, пока удовольствие нарастало, но это казалось таким большим усилием, и свет был таким красивым, поэтому она решила улыбаться как можно больше.

А удовольствие продолжало идти, наполняя её разум блаженством. Он был таким безжалостным, он никогда не переставал вращаться, никогда не переставал сиять, никогда не переставал наполнять её этим ослепительным, пульсирующим, завораживающим сиянием. Джилл не считала себя сексуально неопытной, но она никогда не встречала любовника, настолько поглощенного тем, чтобы доставить ей удовольствие. Она чувствовала тлеющий жар глубоко внутри своего разума, когда кончала, даже не испытывая оргазм своим телом, но чувствуя этот интенсивный звёздный взрыв радостного освобождения глубоко внутри своего разума. Она чувствовала, что может закричать, удовольствие было таким сильным, но теперь, когда свет полностью овладел ею, она потеряла полный контроль над своим телом. Всё, чего она хотела, — это смотреть и смотреть, как кристалл поворачивается снова и снова.

Что-то заслонило его. На бесконечно малое мгновение Джилл захотелось оттолкнуть его и вернуться к этому свету, но потом она немного пришла в себя и поняла, как далеко зашла.