Наказание Сисястика

как пацанам за оценки сиськи показывала!

Она вскинула на меня испуганные глаза:

— Но я не...

Рукой было не дотянуться, поэтому я схватил стек и, в последний миг сдержав руку, ударил её по щеке.

— Ты уже созналась! Подробности хочу!

— Да, ПалПалыч! — Сисястик ни то спряталась от стека, ни то поклонилась.

— Выпрямись!

Она выпрямилась и, глядя на меня полными слёз глазками, заговорила:

— Я показывала десятиклассникам грудь за оценки...

Я ударил ее стеком по другой щеке:

— Груди у приличных жён, а у блядей — сиськи! Привыкай к терминологии!

— Сиськи! — покорно согласилась Сисястик. — Я показывала ребятам за оценки свои большие сиськи. Только двоишникам, потому что люблю хулиганов. В первой четверти за четверки я разрешала им полапать сиськи через одежду, а за пятерку расстегивала блузку и показывала их в лифчике. Три минуты ребята могли ...смотреть на мои круглые белые сиськи. Они уже знают наизусть всё моё бельё, и белое, и черное, и красное. Оно все очень ажурное и прозрачное, так что соски просвечивают, и им это очень нравилось. Но больше всего мальчишки любили плотные лифчики, потому что они поднимают груди...

Я ударил её стеком.

— Простите! Сиськи! Они поднимают сиськи и собирают их в кучу, а мои ореолы вы сами видели, они такие большие...

Я замахнулся.

— Безобразно большие, — поправилась Сисястик, — вулгарно большие! В плотных лифчиках-пушапах они почти до середины оказываются обнажёнными. Ребята просто слюнями истекали, глядя, на розовые полукружья моих ореолов. Во второй четверти мальчишки заскучали, успеваемость понизилась, и я подняла планку: за четвёрки я разрешила лапать меня в лифчике, а за пятерку раздевалась топлесс. Целых три минуты они могли смотреть, как я с голыми сиськами проверяю их тетрадки. От движений моих рук сиськи нежно колыхались, и мальчикам это очень нравилось. В этой четверти я еще подняла планку: за четверку я топлесс проверяю тетрадки, а за пятёрку разрешаю минуту мацать мои гру... Сиськи! Лапать и мять мои сиськи! Но ребята, смотрю, снова начинают скучать. Сначала им засчастливку было просто меня по бархатной коже дрожащими ручонками погладить, а теперь уже мнут изо всех сил и за соски дёргают.

Сисястик замолчала, скромно потупив глазки. В моих штанах бушевала революция. Я сам не заметил, как пододвинулся ближе и начал мять подставленные мне груди и теребить сосочки. Я судорожно дышал и постоянно облизывал губы. Поняв, что она закончила, я хрипло спросил:

— А что ты придумала для последней четверти?

Не поднимая глаз и алея щеками, словно от стыда, она произнесла:

— За четвёрку я разрешу им не только мять мне сиськи, но и целовать их. А за пятёрку... За пятерку я разрешу им дрочить, глядя на меня голую. Боюсь, правда, что привыкнут они к концу года. Тогда перед контрольными придётся стимульнуть их — начну себя демонстрировать, оглаживать, сиськами трясти, стонать при этом, пальчик посасывать... Придумаю что-нибудь. Я же — блядь.

Поняв, что стремительно теряю авторитет, лаская её грудь, я сильно сдавил через ткань соски,