Каботаж

Каботаж — работа судна между портами одного государства.

Зима в том году выдалась суровая. Уже вторую неделю морозы стояли за тридцать. Как мы до Питера смогли доползти, это одному Богу известно. Я сидел в своей капитанской каюте выжатый, как лимон, напором последних событий. Вдруг, замолчали грузовые насосы. Я взял со стола переносную радиостанцию:
— Грузовой помощник, капитану.
— Здесь, — ответила рация.
— Почему выгрузку прекратили? Ну-ка, зайди ко мне, — раздражённо бросил я рацию на стол.

Через минуту в каюту вошёл грузовой, а следом за ним генеральный директор нашей компании:
— Кончай воевать, капитан!
— Добрый вечер, Виктор Иванович. Если он добрый? — поднялся я навстречу.
— Свободен, — кивнул я грузовому помощнику. Тот вышел.
— Чем угощать будешь? — генеральный уселся на диван.
— Чем угодно. Только, давайте уж сразу, — вести душевные беседы с начальством мне абсолютно не хотелось.
— Ну, сразу, так сразу. Идти надо, — и он назвал такую дыру, куда и летом-то не очень. А тут такая зима.
Храбрость капитана заключается не в том, чтобы, рискуя судном и людьми, выходить в море в лютую непогоду. А, как раз наоборот. Не взирая ни на какие уговоры и угрозы, упереться и отказаться. Это — не цитата. Это — мои собственные умозаключения по жизни.

— Что? Всё так серьёзно? — спросил я.
— Более чем, — не стал распространяться он.
— Когда выходить надо?
— Надо было ещё вчера, — генеральный поднялся с дивана:
— Поставлю на уши все службы. Любая помощь. Главное, будь постоянно на связи.
— Я слышал такое раз сто в своей жизни, — отмахнулся я.
— До Сескара дойдёшь с караваном. А у Халли тебя встретит дежурный ледокол. А там... Как карта ляжет? Ничего. Рейс каботажный. Обернёшься быстро, —
пожал он мне руку и вышел. Я даже не пошёл его провожать.
...
В каюту вернулся грузовой помощник.
— Шланги отданы. Буксиры заказаны, сейчас подойдут, — доложил он.
Перед изложением дальнейших событий следует сказать несколько слов об этом кадре. После развала Советского Союза Россия, вдруг, осознав, что потеряла большинство портов на Балтике, спешно бросилась строить новые. Вот в один из таких вновь строящихся портов и пришлось мне как-то заводить судно. О бардаке, который встретил там нас, и вспоминать не хочется. Разумеется, любому терпению есть предел. Вот и решил я высказать местному начальству всё, что про них думаю. Капитана порта на месте не было. И оказался я в кабинете его первого заместителя. Встретил меня такой матёрый чинуша в мундире. Золотых соплей на рукавах нашито аж по самые локти. Но на груди у него был старый, ещё советский значок капитана дальнего плавания. Вот это-то меня остановило. И я начал вежливо излагать свои претензии. Выслушав, он спросил:
— А кто вы такой, чтобы меня учить?

Вежливо не получилось. Я подошёл вплотную к столу, опёрся кулаками на разложенные очень «важные» бумаги и, наклонившись вперёд, чтобы было лучше слышно, раздельно проговорил:
— Такой же капитан, как и ты. Только до сих пор на мостике стою, а не прячусь в тёплом кабинете.
После