Каботаж

говорить было трудно:
— За то, что ты сделал, я тебя благодарить не буду. Ты и должен был это сделать. А вот за то, что пацанов уберёг. За то, что не покалечился никто. За это, Коля, тебе моё спасибо.
— Спасибо! Это слишком много, — он продолжал, не моргая, смотреть мне прямо в глаза. Только взгляд его стал, каким-то наглым.
Я достал из настенного шкафа бутылку смирновской водки, поставил перед ним фужер и налил его по самые края. Даже с горкой.

— А себе? — моргнул он.
— Нельзя. Третьи сутки на ногах. Свалюсь, — отказался я.
Он пожал плечами, отвёл локоть правой руки в сторону и, картинно растопырив пальцы, взял фужер за ободок. Пил он медленно, смакуя каждый глоток. Я даже залюбовался. Наконец, он, блаженно выдохнув, поставил пустой фужер на стол.
— Зажуй, — подал я тарелку с нарезанным сервелатом.
— После первой не закусываю! — гордо отодвинул он тарелку.
— А, второй не будет. Ты мне пока живым нужен, — я взял бутылку, демонстративно завинтил пробку и убрал в шкаф.
— Вот, за что уважаю вас, Саныч, — он с нескрываемым сожалением проводил взглядом исчезнувшую в шкафу бутылку:
— Так это за нежную заботу о личном составе. Вы у нас, прямо, гренд фазер по лайфу.

— Знаешь, что? Полиглот, — мне почему-то стало весело:
— Чтобы ты своим рязанским прононсом мне здесь уши не резал, когда вернёмся в Питер, отправлю-ка я тебя на курсы английского языка.
— Саныч! Вот только не это! — он подскочил, как ужаленный, и пулей вылетел из каюты.
— Что это с нашим боцманом? — вошёл старпом:
— Чуть меня с ног не сбил. Как молоденький козлик по коридору поскакал.
— Давай-ка мы с тобой кофейку, — не стал я ничего ему объяснять.

Он положил на стол рацию, достал кофемолку, кофеварку и начал хозяйничать. Кофе у нас на танкере настоящий. Из самой, что ни на есть, Бразилии. И процесс его приготовления возведён в ритуал.
— К нам тут местное правительство, — заговорила, вдруг, лежащая на столе рация голосом грузового помощника. Я кивнул.
— Какое ещё правительство? — взял старпом рацию.
— Ну,... Женщина.
— Красивая?
— По моему, даже, очень!
— Так чего же ты? Тащи её сюда, — заулыбался старпом.

Через минуту открылась дверь, и грузовой помощник галантно пропустил перед собой какое-то чудо. Действительно чудо. В шубе из шкуры непонятного зверя, по детски подвязанной под воротник шарфиком. В лохматой шапке. И в валенках.
— Я — заместитель главы администрации... — поздоровавшись, было начала она.
— Да, вы замёрзли совсем. Вам согреться нужно. Штурман, поухаживай за дамой. Старпом, кофейку гостье, — оборвал я её. Штурман помог ей снять шубу, при этом слишком уж долго и заботливо развязывал на ней шарфик.

— Кофейку. Фирменного. С Наполеончиком. Сухопутные даже не знают, что это такое, — старпом усадил её на диван и поставил на стол ароматно пахнущую чашку. Она взяла чашку, грея об неё ладони.
А женщина была действительно очень привлекательная. Как только штурман под шубой умудрился сразу рассмотреть это. Какая прелесть! На ногах