Кузен. Часть 2

Я лежала, откинувшись на подушки, от которых исходил аромат свежести, и мысленно прокручивала весь водоворот событий произошедших со мной в течение этого дня. За окном смеркалось, пламя в горящем камине бросало отсветы и колыхало тени на стене напротив. Все мое тело, каждую его клеточку наполняла приятная усталость, я бы сказала, что его ломило приятной болью, но разве можно называть болью те наслаждения, что подарил мне мой юный Хосе! При мысли о пылком юноше, угольках его глаз, у меня вспотели ладони, и словно теплая кошка заворочалась где-то в груди, распространяя свое тепло по всему телу, до самых кончиков горящих ушей, до самых кончиков пальчиков на моих босых ножках.

Ах, Хосе!

Он сдержал свое слово и сопроводил меня в мои покои. Я не дала никакого ответа на его последний вопрос, но и отказа я тоже не высказала и думаю, этот проницательный юноша сам все понял без слов.

К моему возвращению заботливая служанка набрала полную лохань подогретой горной воды, поступающей в замок по сложной инженерной системе из ближайшего водопада. Хосе тактично удалился, пожелав мне доброго вечера, вслед за ним ушла и служанка, выяснив, что мне больше ничего не нужно.

Я уселась на край кровати и принялась расшнуровывать высокие сапожки. Мои руки подрагивали, и пальцы плохо слушались, а все мысли занимал Хосе, близость которого волновала, но и пугала меня. Я не была достаточно сильна, чтоб заставить себя не думать о нем, но и безрассудства мне не хватало, что позволить ему... и себе... что-то... Нас, наше сближение, разделял один крохотный шажок, но я не могла позволить себе сделать его, хотя и заставить себя не думать об этом тоже не могла.

Освободившись от платья, я осталась в нижнем, стянула с ног чулки, а затем сняла и нижние одежды. Уже направляясь к лохани, я заметила, как в старинном овальном зеркале тускло мелькнуло мое отражение, и я на миг задержалась перед ним, разглядывая свою наготу. Стоя перед зеркалом, я подняла тугие кудри цвета спелого каштана немного вверх, от чего приподнялись яблочные полушария моих грудей, с правильными ареолами сосков. Немного выпуклый животик, круглые бедра, на которых предательски отпечатались резинки от тонких бисквитских чулок (на юге дамы носят более тонкие чулки, которые держатся на ноге благодаря широким ажурным резинкам, тогда как на севере, чулки более плотные, тяжелые и крепятся на завязках, или, более изысканные, на ремешках). Ниже живота темнел пушком небольшой островок, который скрывал сокровище моей жемчужины и мою тайную пещерку. Я немного покрутилась перед зеркалом, и в целом оставшись довольной собой, погрузилась в теплую воду. Вода всегда приводила в порядок мое тело и мысли, эмоции и чувства. И я блаженно откинулась на край лохани, прикрыв глаза и наслаждаясь влагой, заполняющей мои поры.

Конечно же, в тот миг я думала о Хосе, о его улыбке и взгляде, его обнаженном торсе и волевом подбородке (наследстве деда), запахе