Кузен. Часть 2

и в нарядном вечернем туалете явиться к восьми вечера тронную залу.

К ужину я спустилась, едва минутная стрелка часов коснулась цифры 12, и они боем возвестили о наступлении назначенного часа. Кажется, я сразила наповал всех членов нашего общества, но более всего юного милашку Хосе, который зарделся свекольным румянцем, едва завидел меня в моем наряде. Лазурного оттенка хитон обнажал мои руки и плечи, глубокий полукруглый вырез открывал упругие, словно спелые плоды, груди. Волосы были собраны на затылке в высокий пучок и ниспадали каскадом по бархатистой коже плеч и спины. Переливающаяся ткань плотно облегала упругие бедра, а справа, выше колена начинался и шел книзу разрез, обнажая стройную ножку в тоненьком чулке (весьма противоречивый, но все-таки смелый элемент моды, позаимствованный из книг Ушедшей цивилизации). Мое место было обозначено рядом с Хосе, за одной из сторон массивного восьмиугольного стола. В былые времена за ним собирались 16 старейшин нашего рода, теперь же, численность всей нашей семьи едва переваливала за десяток. Притихшие голоса были гораздо красноречивее всяческих комплиментов и похвал и я, скромно потупив глаза, уселась рядом с Хосе, словно нечаянно соприкоснувшись с ним коленями. От этого касания по телу прошел разряд и сердце гулко забилось в груди. Хорошо, что внимание с меня почти сразу переключилось на престарелого дядюшку Аугуста, который в дряблых трясущихся руках держал хрустальный кубок, наполненный прозрачным вином из речных лилий, и произнес традиционный первый тост за былое величие семьи Арстонов.

Я никогда не придавала значения этому факту, но, после смерти родителей и моей сестры, малютки Моллис, которая не выжила при родах своего первенца и отправилась за Седьмой Холм задолго до наших родителей, я была единственной прямой наследницей дома Арстонов по крови, а не по браку или по имени. В последнее столетие Общество произвело стремительный рывок в своем развитии (во многом благодаря изучению открытий и трудов Ушедшей цивилизации) и сейчас уже вопросы кровного наследства соблюдались не так рьяно, как раньше, что, однако не мешало некоторым моим оставшимся сородичам испытывать ко мне неприязнь и отчуждение. Отчего? Я не ведаю! Может, видели во мне соперницу, может, завидовали. Может просто боялись, ибо по закону, я могла стать единственной наследницей всего дома и скудного имущества Арстонов, как кровная продолжательница рода.

И вот, мы пьем за прежнее величие семьи Арстонов, семьи которую все мы не сумели сохранить и приумножить. Вино было терпким, но почти безвкусным, словно весенняя талая водица, но хмель от него распространялся так же стремительно, как таял весенний снег у подножия гор Блэкистона.

Хлои все еще не было, но она и не должна была явиться сразу, этого не предписывал этикет, поэтому гостям давалось время вволю наесться и пригубить хмельных вин, чтоб потом, внимать гласу старейшины не отвлекаясь на пережёвывание еды и звон бокалов. Стол был переполнен различными яствами, но коронное блюдо превосходило все ожидания. Это была бескостная розовая рыба в