Кузен. Часть 2

соусе из морских овощей, приправленная душистыми специями перечных кустарников и серебристых трав. Хосе, как галантный рыцарь ухаживал за мной, то подливая мой любимый браунвайн, то освежая кубок с горным лимонадом, до подкалывая мне в тарелку порцию рыбы или салата из красных груш и острых лепестков салии. Я в пол уха слушала разговоры за столом, приподнимала кубок, за тот или иной тост, однако сама думала о Хосе, стараясь украдкой коснуться его руки или легонько толкнуть его ногу коленкой или скользнуть по его строгой шерстяной рубашке обнаженным плечом. На самом деле я ждала, когда старая Хлоя закончит свою официальную речь, и я смогу под предлогом дурного самочувствия покинуть стол и подняться к себе в покои в ожидании, когда следом зайдет мой желанный Хосе и снимет с меня все эти красивые наряды. Что же ожидает моего юного любовника? Полное отсутствие нижнего платья под одеждой, этот недопустимый для женщины жест я совершила специально ради него. Если бы сидящие за столом родственнички узнали, что я спустилась за стол, на званый ужин, нарочно не надев нижнего платья, даже боюсь представить, что началось бы! Думаю пару столетий назад меня ждала бы очень суровая кара, возможно даже сожжение на высокой скале. Но, к счастью, прогресс изменил наше отношение к человеческой жизни и теперь в нашем обществе бытуют не столь суровые наказания.

И все же, мне стыдно рассказывать, что́ творилось внутри меня, дерзкие и порой вульгарные мысли пробуждали во мне неистовую бурю эмоций, а ЧТО творилось у меня ТАМ!... Если бы мужчины способны были чувствовать состояние женщины так же инстинктивно, как это происходит у собак, боюсь я вмиг была бы рассекречена... Но сейчас мне не терпелось остаться наедине с Хосе и отдавать ему себя всю, покуда хватит на это наших сил. Мне хотелось уже сейчас поведать ему о моей страшной тайне, хотелось, чтоб он провел рукой по платью и ощутил, что под его тонкой тканью на мне больше ничего не надето!... Я пила горный лимонад большими глотками, в надежде, что он хоть немного смягчит пламя, бушующее внутри меня, но это не помогало. И вот... мои мысли и наваждения были прерваны появлением Старейшины нашего Дома, госпожи Хлои Изергейс, второй жены двоюродного брата моего отца Карла Арстона — Джоула Изергейса.

— Я приветствую Вас, членов семьи имения Арстон, собравшихся всех вместе под одной крышей, за этим восьмиугольным столом, в зале предков и предтеч. — Хлоя прервала официальную речь, произносимую дрожащим старческим голосом и, обведя всех собравшихся за столом цепким взглядом мутных синих зрачков, жадно припала к фужеру с горным лимонадом, смачивая пересохшее от громкой речи горло. На ней было надето бархатное темно-синее платье и ожерелье из графитного жемчуга — семейная реликвия Дома Арстонов. А ее морщинистые руки, унизанные серебряными кольцами, заметно дрожали.

С этой речи началась официальная часть нашего собрания, но вместо того, чтоб полностью обратиться в