Кровная вражда. Часть 2

сегодня, накормила с руки и мило улыбнулась. Чувствую, что плыву, но одновременно в животе стало разливаться спокойное тепло. Она сидит на моих коленях и кормит меня, мы вмести пьем виски, рука прижимает ее ко мне. Вот теперь все как надо. Все правильно.

Никто ничего не просек, да и понятно, ведь люди в основном нам мало знакомые. А Пашка с Ольгой были слишком заняты друг другом.

Застолье продолжалось еще некоторое время, но народ быстро дошел до кондиции, и начались танцы. Мы с Красной (нравится мне ее так называть) танцевали не долго. Было совершенно не возможно оторвать от нее взгляд — шпильки еще больше удлиняли ее ноги, упругая поджарая попка была туго стянута алыми стрингами, так что от этого зрелища меня мучил почти болезненный стояк. В приглушенном свете тени становились контрастней и были четко видны ее выступающие тазобедренные косточки, впалый пресс с глубокой ложбинкой пупка. Я гладил в танце проступающие сквозь тонкую кожу ребрышки и пожирал взглядом так выгодно подчеркнутую красным с блестками топом почти идеально круглую грудь. Да, это не четвертый размер и даже третий едва ли, но форма и упругость откровенно дразнили.

В какой то момент я просто начал целовать ее в шею, сильно прижимая к себе, и тут она выдохнула, остановившись, взяла меня за руку и повела прочь из общего зала вглубь дома. Но даже сейчас в ее движениях нет спешки или нерешительности. Анька двигается с кошачьей грацией, плавно покачивая бедрами. Хотя то, как крепко и судорожно она сжимает мои пальцы, выдает ее с головой.

И, в общем, мы оба понимаем, что сейчас будет. Мы на это идем осознанно.

В какой то самой дальней из комнат останавливаемся. Здесь есть кровать, еще какая то мебель, но кровать — самое главное. Я закрываю за нами дверь, Анька поворачивается лицом, подхожу и целую. Жадно, изо всех сил прижимаю к себе, она обхватывает шею и зарывается коготками в волосы. Эти губы. Их я уже не спутаю ни с чьими другими.

Желание прорывается, и движения становятся торопливыми. Анька чуть отстраняется и начинает расстегивать на мне рубашку, помогаю. Она переключается на ремень, молнию брюк. Через секунду уже достает мой гигантский орган, еще секунда, и головка погружается в эти пухлые губы, и, глядя на это, почти теряя сознание от кайфа, я понимаю, что эти губы созданы именно для МОЕГО члена.

Больше терпеть не могу! Отстраняюсь, мгновенно сбрасываю остатки одежды, подхватываю Аньку как пушинку и кладу на кровать. Стринги жаль снимать — они ей очень идут, но все равно — долой! Расстегиваю лифчик и присасываюсь к одному соску, потом ко второму. Из грудной клетки под моими губами раздаются стоны, а тонкие проворные пальчики уже направляют меня в себя.

— Мммммммммм!!... — наш общий рык.

Загнул Анькины колени к плечам — так, чтоб иметь возможность вдалбливаться как можно глубже. И пока двигаюсь в ней, растягивая такое родное нутро смотрю в ее глаза — маску