Липа цветёт

тканью платья. Свежий воздух и липовый аромат вскружили мне голову, настраивая на какой-то романтическо-эротический лад. Я подумал, что у меня давно никого не было, а возможно и у этой женщины, живущей здесь в одиночестве тоже. Ну и под действием этих мыслей реакция мужского естества не заставила себя ждать. Даже ноющая боль в бедре и саднящий локоть отошли на второй план.

А тем временем мы дошли до невысокого забора с дощатой калиткой, выкрашенной в ярко голубой цвет. Местами краска вздулась от непогоды и отшелушилась. Двор был ухоженным: трава вокруг дома выкошена, на клумбах цвели красивые цветы. Из будки высунулся старый подслеповатый пес и виляя хвостом поприветствовал хозяйку, ткнувшись носом ей в ладони. На меня он лишь бросил мимолетный взгляд. А вот кошка (или кот), развалившаяся на крыльце, наблюдала за мной с подозрением, если не с презрением.

— Проходите на веранду, там и располагайтесь, — Аксинья гостеприимно распахнула передо мной застекленную дверь и я, поставив велосипед у стены, прошел в прохладу помещения. Приятно пахло сушеными травами, цветками липы и яблоками. — Я принесу холодный морс и поставлю чайник, — послышался голос Аксиньи из сеней дома.

Я опустился в простенькое кресло, обитое клетчатой тканью, и устало вытянул ноги вперед. Только сейчас, расслабившись до меня дошло всё, что случилось, и что могло случиться, ударь молния чуть ближе или будь ее разряд чуть мощней. От меня бы осталась поджаренная отбивная. Просто чудом отделался. Я еще раз достал смартфон, попытавшись его запустить, но все было безуспешно.

Вошла хозяйка дома, неся поднос. Она уже успела переодеться, теперь на ней было голубое в синие цветы платье с треугольным вырезом на груди, а волосы она убрала в хвост. Аксинья поставила передо мной запотевший кувшин с морсом, два высоких стакана и вазу с печеньем.

— Угощайтесь! — улыбнулась женщина. — Я подумала, что с жары хотите пить, да и проголодались в дороге, наверное! Печенье утром спекла, словно знала, что гости будут. А я пока Ваши царапины обработаю. — Женщина снова направилась выходу.

— Аксинья?! — впервые произнес я вслух, словно пробуя это имя на вкус.

— Что? — женщина уже в дверях обернулась, держась за дверной косяк, а ее глаза коснулись взглядом моих, проникая куда-то гораздо глубже, чем в зрительный нерв предающий информацию в мозг. Словно в душу мне посмотрела, и так тепло на сердце стало, как будто я ее знаю не первый год и ближе она мне, чем кто-либо еще на этом свете. Все это длилось доли секунды, но я опять уловил, как зрачки ее сменили цвет из темно-зеленых став ярко-синими.

Отчего-то словно смутившись, я опустил глаза, мельком скользнув по фигуре женщины, машинально отметив, что дома она ходит босиком, негромко пробубнил:

— Красивое имя у Вас. Необычное.

— Спасибо, Глеб! — женщина помедлила еще пару секунд в дверном проеме, словно хотела что-то добавить, и даже, кажется, сделала глубокий вдох, но потом молча повернулась и вышла.

Налив в стаканы ледяной