Я знаю немало секретов. Ты — мало. Но люди нам с тобой завидуют. Они заставляют служить себе. И жестоко разочаровываются, когда секреты заканчиваются. Как Божена, например. Мы, дорогая Ай-не-ке, попались в руки светловолосой бестии. И бестия эта хочет научиться изъявлять волю Алатырю. Что будем делать?
Божена замычала.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сиплым голосом ответила мавка.
— Ой, нет! Ай-не-ке! Прекрасно понимаешь! Ты пала жертвой красоты, как и я. У красоты высокая цена. Ты платишь собой — иначе что тут бы делала? Я заплатил предложением. Есть у меня такой талант, расширять границы человеческих возможностей...
Искор фыркнул.
— Он заманивает симпатичных девчонок в омут, после чего те делаются русалками. Мальчику льстит, когда возле него вьются красотки. Только, как метко наш друг выразился, тут случается «противоречие природы». Русалкам природа позволяет много чего делать, а ему — нет. Делалка не успела отрасти.
Жабьи глаза уставились на волхва. Тот судорожно вздохнул.
— Закрой рот, делатель. Иначе... иначе...
— Умрёшь раньше времени, — пробормотал Искор, кривясь от боли.
— Да! То есть — заткнись. И не встревай.
Он сложил пальцы на груди. Молча постоял, перекатываясь с пятки на носок.
— Уговорил я её стать русалкой, — буркнул он, наконец. — Вот ты бы, Ай-не-ке, согласилась бы ею стать?
Айне ответила без колебаний, ни на что особо не рассчитывая:
— Да.
Любая девушка, будучи еще девчонкой с более-менее развитой фантазией, мечтала стать русалкой. Свободной, могучей повелительницей вод. Чья красота не просто несравненна — она не увянет никогда. Руслке бы не пришлось думать о том, как уплатить налог к концу лета. Как не отвадить от своего ремесла людей. Как не зачернить репутацию.
К русалке люди сами выстраиваются в очередь. И она не зависеть ни от чьей воли. Хотя бы потому, что запросто может навязать свою волю.
— Рад, что мы понимаем друг — друга. Но тебе, это, скажу сразу, не дано. А вот из Божены получилась бы русалка такая, что ух! И потому мы заключили с ней договор. Если я делаю её русальей — она служит мне десять лет. Если этого не случается — я ей.
Айнеке улыбнулась. Глубоко вздохнула, расправляя плечи.
— Божена, счастье моё, — сказала она. — Пусть эта жаба отпустит волхва, отсыпет серебра, и мы пойдём домой.
Дух непонимающе, с долей разочарования уставился на мавку.
— Ты казалась такой умной девчонкой, — произнёс он.
— Что не так? Божена не сильно похожа на русалку. Хотя зрение ты ей вернул. Она, видно, обвела тебя вокруг пальца, и теперь ты должен...
Мальчишка подмигнул мавке. И гримаса эта Айне очень не понравилась.
— Верно, эта хитрая жопа меня обдурила. Есть один момент... впрочем, тебе о нём знать не обязательно... важно тебе знать то, что ей вовсе не нужно серебро. Ей сразу же захотелось стать волхвицей! Захотелось править! Понимаешь? Тебя обманули.
Айнеке пожала плечами. Страх отступил. Его место заняло почти безумное веселье.
— И какое тебе дело? Этот вопрос мы с ней как-нибудь решим. Давай. Делай её волхвицей.
Божена нежно прижалась к её локтю.
—