Пахомовка. Часть 3: Майор против Хищника. Начало

здесь нет, зато есть яма, поперёк которой брошено несколько толстых досок, столы и стеллажи вдоль стен, а по центру потолка, от ворот до противоположной стены — монорельс, с которого свисает конструкция, напоминающая мне о подвалах инквизиции — колёса, цепи, крюк. Лебёдка? Таль? Не разбираюсь я в этих механизмах, но вот крюки в потолке меня с некоторых пор напрягают.

— Ну, что у нас болит? — голос парня звучит за самым плечом, я даже вздрагиваю от неожиданности.

— У нас троит, — отвечаю, оборачиваясь. И замираю в изумлении, на целый десяток секунд потеряв нить происходящего.

«Наш человек».

Вот откуда я знаю этот голос. За минувшие несколько месяцев Хищник, кажется, ещё больше раздался в плечах и заматерел. Щёки и череп под бейсболкой гладко выбриты, на скуле слева — тёмное размазанное пятно какой-то автомобильной химии, ею же от него и пахнет, из растянутого ворота старой пайты торчит толстенная, как молодой дуб, шея с наколкой (вернее, татуировкой, привязался жаргон, не отмашешься) — игральные кости, к которым тянутся пальцы скелета, остального не видно. Поверх пайты зелёный комбез с карманами, на нём бейдж. Хищника зовут Роман.

— Привет, Май, — улыбка приятная, и меня несколько отпускает, жуткие образы, периодически навещающие меня в кошмарах, отступают туда, где им и место — в дебри подсознания. — А я тебя сразу узнал.

— Привет... Рома, — надеюсь, ответная улыбка не очень похожа на оскал. Вот вроде и понимаю умом, что все, кто был на той чёртовой сходке, живут где-то в моём городе, а всё же встреча выбивает из колеи. Бывают моменты и люди, которые (и которых) лучше бы из своей жизни вычеркнуть, забыть раз и навсегда, как плохой сон. В какой-то момент кажется, что получилось, но потом, спустя месяцы или даже годы, они вдруг всплывают, как утопленники со дна пруда, и отравляют твоё существование своим... смрадом.

Больше всего мне сейчас хочется вернуться за руль и смыться отсюда на полном ходу, скрипя резиной на поворотах.

— Да ладно тебе, чего напряглась-то? Давай, заводи, включай холостые, посмотрим, что да как, — Хищник отступает назад, идёт к капоту рено. Я выдыхаю. Чего испугалась-то, в самом деле? Ну, был он на сходке пахомовцев — так и я там была. И Василису он не убивал, по-моему, его тогда даже в комнате не было. У него бояться меня не меньше оснований, чем у меня — опасаться его. Правда, весит он вдвое больше... Так и я не институтка, а майор юстиции, меня голыми руками не взять.

Рено заводится аж с третьего раза, чего раньше за ним не наблюдалось. Некоторое время я сижу в салоне, сквозь стекло пялясь на открытый капот и копающегося в хитросплетениях деталей Хищника — он что-то подтягивает ключом, прислушивается, кивает сам себе, опять что-то крутит. По его команде я вырубаю движок, завожу опять, на этот раз с полтычка, что радует.

— Глуши и иди сюда, вот тут держать будешь, — говорит Рома, и я послушно выбираюсь из машины.