Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 5

заплясали разноцветные пятна, в затылке что-то запульсировало. Прикоснувшись к ушибленному месту, он увидел на руке кровь, и судя по всему, она обильно стекала вниз, по шее и спине. Впрочем, уделять ране внимание времени не было. Нетвердой походкой, преодолевая чудовищную слабость, он двинулся через комнату. Мельком взглянул на распластавшегося толстяка с красной отметиной на виске. На зашуганного парня, при его приближении напрудившего в штаны и сползшего на пол без чувств. Ярость и гнев куда-то улетучились, он больше не жаждал расплаты. Мария, несомненно, если бы не убила, то как минимум оскопила обоих ублюдков; его возлюбленная супруга имела крутой нрав, и ей не чужда была жестокость. Но для Гарольда отнять человеческую жизнь, пусть даже такую жалкую и никчемную, все-таки оказалось недопустимо. Кому бы от этого стало легче? Да и, в конце концов, его сейчас заботило лишь одно: Джейн.

Он бегло осмотрел ее. К счастью, ей не успели причинить никакого вреда. Стечение обстоятельств, приведшее его сюда в самый последний момент, было настоящим чудом. Находиться в этом доме после произошедшего он больше не мог. Борясь со слабостью, от которой слипались глаза, он одел девочку, усадил в коляску, затем упаковал саквояж. Взглянув напоследок на два бессознательных тела, он заткнул за пояс спасительный револьвер и вместе с дочерью покинул это роковое место.

Не раздумывая, Гарольд отправился прямиком на вокзал. Да, ночь только начиналась, и до утра, а с ним и до прибытия поезда, оставалась масса времени, однако он намеревался просто прождать там до самого рассвета. Этот ненавистный город больше не внушал ему доверия. На станции он уселся на скамью и подкатил коляску к себе вплотную. Было холодно, ладошки «Крошки Джейни», которые мужчина безуспешно пытался согреть своими и дышать на них, были прямо-таки ледяными. Тогда он пересадил ее себе на колени бочком, прижал к себе и, запахнув пиджак, обнял. Тело девочки впитывало его тепло, словно губка воду. Оставалась одна проблема: веки, наливающиеся свинцом, и несколько часов неусыпного бдения, которые ему предстояло пережить.

Когда металлическая змея поезда возникла вдали и, исходя клубами черного дыма, стала приближаться, Гарольд не сразу поверил в ее реальность; назойливые галлюцинации, вызванные депривацией сна, донимали его уже очень долго. Но люди, другие пассажиры, ожидающие на станции и поглядывающие на них с удивлением и любопытством, также засуетились и принялись хватать свои поклажи. Маловероятно, что всех их преследовал тот же фантом, что и его.

... Наконец, когда после долгого и изнурительного пути, на протяжении которого Гарольд не позволял себе сомкнуть глаз, не доверяя никому и ничему, ни на минуту не оставляя Джейн без присмотра, они пересекли порог родной обители, в которой словно не были уже давным-давно, его изможденное лицо непроизвольно растянулось в улыбке. «Вот мы и дома, детка...», тихо пробормотал он, поцеловал дочку в макушку и, привалившись к стене, сполз на пол, отключившись почти на сутки.

Жизнь продолжалась. Практически все деньги, оставшиеся