Хейстак Вилледж. Глава 4: Женщина массового поражения. Часть 5

одну глазницу и дырой от пули в другой вогнал ей в спину длинный кухонный нож, вышедший с другой стороны. Вот низкий лысый толстяк в пожелтевшей от пота рубашке хотел обрушить ей на голову приклад двустволки, но немного промазал, ободрав ухо и сломав ключицу. Вот тюремщик с кровавым пятном на паху проткнул ей насквозь бедро винтовочным штыком, отчего она только чудом сумела удержаться на ногах. Подходили и другие, и били, резали, кололи. Девушка лишь, словно пиньята, безучастно принимала все удары, начиная походить на подушечку для иголок. Боль нарастала и нарастала, как снежный ком. В легких хлюпало, дышать было практически невозможно. Жизнь уже была на исходе. Она устало закрыла глаза.

«Папочка... Шериф Хамфри... Простите меня... «.

— Однако ты ведь пришла не для того, чтобы сбросить бремя грехов, а за тем, чтобы нагрузить себя новыми? Ты здесь по душу Калеба Страуба?

Джейн резко распахнула глаза. Вот она, та самая соломинка, за которую она ухватилась, находясь уже по уши в гибельной трясине безумия. Женщина теперь стояла прямо перед ней, заставив толпу расступиться. Сапфировые глаза пленили своими узкими вертикальными зрачками. На голове имелись загибающиеся назад, схожие с бараньими рожки. Облизнувшись, она продемонстрировала тонкий, длинный и раздвоенный язычок. Гибкий лоснящийся хвост с зазубренным шипом на конце игриво извивался и со свистом рассекал воздух. Все вместе, эти черты складывались в классический художественный образ посланца Люцифера, на общем фоне разложения и гнили на удивление гротескный и несерьезный. И женщина наслаждалась оказываемым своей внешностью эффектом, дьявольски улыбалась и вульгарно посасывала мундштук трубки.

— К-к... кх-х... — Джейн подавилась, скривилась, сквозь мучительно стиснутые зубы просачивались потоки крови и текли по подбородку, шее, впитывались в одежду. Язык еле ворочался, каждый глоток воздуха добывался с титаническими усилиями. Ноги подогнулись, и она тяжело опустилась на колени, голова обессиленно склонилась. — К-кто... ты... та... та... такая...

Женщина словно только и ждала этого вопроса, хоть и среагировала на него очень своеобразно. Нежно приподняв голову Джейн за подбородок, она слизала кровь с ее лица, щурясь от удовольствия, после чего чувственно и жадно поцеловала, запустив свой змеиный язычок девушке в рот, дразня и играя с ее языком. Свободную руку она запустила под пончо, под рубашку, медленно прошлась коготками по груди, задев сосок, крепко сдавила его и стала перекатывать между пальцами. Хвостом туго обвила пронзенное бедро, намерено задев штык и вызвав в девушке новую вспышку острой боли, а его кончиком начала грубо тереть и массировать ее промежность сквозь джинсы. Та все равно сопротивляться была не в состоянии. Но она не очень-то и пыталась...

— «Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», — выразительно продекламировала дьяволица, оторвавшись от нее и отступив на шаг, и после короткой паузы заливисто рассмеялась. — Шутка, друг мой Фауст, не более чем глупая шутка. Я всего лишь та, кто увела твоего драгоценного Калеба прямо у тебя из-под носа —