Вторая любовь. Часть 1

капитана второго ранга в результате работы, которую выполнял в запасе, а также по государственным контрактам. В августе мои навыки пользовались большим спросом. Я был удивлен, что прежде чем меня призвать, дождались, пока войска Саддама пересекут границу Кувейта. Телеграмма пришла шестого августа. Через два дня я ушел и девятого августа проснулся на борту «Айка». Следующие десять месяцев моей жизни были чем-то похожим на кошмар, разыгравшийся над Персидским заливом, Саудовской Аравией, Кувейтом и Ираком.

Единственное, что удерживало меня в здравом уме, — это вера в то, что дома ждали любящая жена и два невероятных мальчика. Все они были моими, и я стремился к ним домой. Когда во время полета на моем Груммане F-14 Томкэт загорелся двигатель, я знал, что выживу, потому что меня ждала Карен. Я летел с «Эйзенхауэра» в Саудовскую Аравию. Это было 16 января 1991 года, за день до того, как начались воздушные бои. Я не волновался. Мы с пилотом пробежались по процедурам перезапуска двигателя. Каждая попытка проваливалась, вплоть до последней, совсем уж отчаянной. Она не должна была сработать — в книге говорилось, что она не сработает, — но сработала.

Полдюжины раз я видел, как умирают мужчины, иногда настолько близко от меня, что меня забрызгивало их кровью. Отказ кабелей, крушение самолетов, и в моих обслуживающих бригадах пострадавших было больше, чем среди пилотов. Это — проза войны. Побочные жертвы всегда самые большие по количеству и наименее хорошо регистрируемые. Несчастные случаи происходят, когда мужчины под огромным стрессом пытаются сделать то, что сделать невозможно. Мы забрасывали в небо летательные аппараты тяжелее воздуха и благополучно принимали их обратно... большую часть времени.

Неважно, главное — дома, в безопасности меня ждали Карен и мальчики. Часть Рождества 1990 года они провели в Монреале. До сих пор я не знал почему. Я помню, как Кевин взволнованно рассказывал о своем пребывании в чужом городе и о двух девочках, сестрах Симоне и Сьюзан. Ни о ком другом не упоминалось, и еще почти шестилетнему ребенку не было до конца понятно, что у него плохая телефонная связь с другой стороны мира. При каждом удобном случае я говорил Карен, что люблю ее, но это выпадало нечасто и, по-видимому, было недостаточно, хотя к тому времени, когда я уехал, роман длился уже как год.

— Она любит тебя нежно и всем сердцем. Филипп был ее вторым мужчиной, ее миниатюрной страстью, ее старшим опытным любовником. У нее не было большого опыта. Как говорится, им нравилось быть влюбленными, — сказала она, глядя на меня, как будто это объяснение должно было что-то значить.

— Когда три месяца назад Филипп умер от инсульта, она пришла на его похороны. Я спросила ее о тебе, и она сказала, что с тобой все хорошо. Она сказала, что последний из мальчиков съехал, и вы с ней были по-прежнему счастливы и все еще любили друг друга. Я была рада за нее даже в моем горе.