Моя дочь — моя сучка. Продолжение

она ждала моего ответа.

А что мне было ответить?! Моя дочь, только что — исполнила мне минет! И если бы условия для этого были хоть чуточку подходящими, то я бы ни за что не смог прервать этот её порыв! Это понимала она, это знал я. И снова почувствовав её ладони, что решили вернуться к прерванному занятию, скользнув за отворот моих штанов и пробирающиеся вниз, я начал расстегивать шубу, коротко и сердито скомандовав:

— Прекрати!

Как ни странно, но она послушалась, и я видел, что дочь не только не чувствует себя виноватой, а скорее, чуточку обиженной. Впрочем, явно Настя свои чувства не проявляла, казалось, что её ситуация даже потешает, так как она взгляд не отводила, играя со мной в гляделки. Выгнав Настю из-под полога шубы, я вновь начал застегиваться, мои руки отчего-то дрожали.

Застегнувшись, я прислонил рукой дочь к стене гаража, ухватив её за воротник, жестковато, но крепко, и спросил:

— Что это было?!

Она, стукнувшись спиной о стену и тут же прислонившись к ней, широко развела руки, показывая свою полную беззащитность, но все так же нагло глядя в мои глаза и улыбаясь, ответила:

— Эскимосский поцелуй? Нет?! Я в интернете прочитала...

Наверное, меня можно было принять за змею, так как орать шепотом я не умею, и вместо ора на протяжении пары минут раздавалось что-то похожее на шипение, когда я, рассерженный, начал кричать на свою дочь, стараясь, чтобы звук моего голоса был слышен только ей. Да, я был зол её поведением и действиями, я был в шоковом состоянии, и скорее всего, напуган столь нестандартным проявлением дочерней... страсти? похоти? фантазии? — я даже не мог подобрать определения происшедшему! Это меня напугало.

Наконец сообразив, что вместо того, чтобы делать выволочку на улице — не дай бог услышит кто из соседей — можно сделать это в гараже, неожиданно понял, что там мы с ней останемся скрытыми ото всех глаз и наедине — что абсолютно неприемлемо. И тут же скомандовал ей: — Живо в машину!

Она не говоря ни слова в свое оправдание, все так же продолжая улыбаться этой застывшей улыбкой ставшей похожей на маску, села на водительское место, а я, обойдя капот, открыл дверь пассажирского места.

Изнутри все стекла были покрыты изморозью, и видеть нас никто не мог, как и слышать, а выговориться мне нужно было прямо здесь и сейчас, так как произошедшее не лезло ни в какие рамки. Хотя, чего уж там скрывать, думать я об этом отныне не перестану, так как слишком ярки и свежи были те ощущения, что оставили её горячие губки и проворный язычок на моем хуе. Чисто технически — минет, как таковой, уже состоялся, и не её вина, что он не был доведен до своего логического завершения. То есть, мы уже по факту — стали любовниками. Отец и дочь. Дочь и отец.

И теперь, все те представления, что складывались у меня ранее — претерпели полный крах картины мира. Ну и