Как Иван-царевич любовь свою отыскал. Часть 3

и кушанья разные. Только постыло мне всё без дома моего...

— Так прими моё предложение, и здесь будет твой дом! — не отступал Кощей. — Чем я плох? — он усмехнулся. — Не урод, поди, не старик.

Он шагнул к ней, взяв за руку, подвёл к огромному зеркалу.

— Взгляни, Василиса, какая мы с тобой красивая пара! Ты под стать мне! У нас могли бы быть красивые дети, — заметил он с холодной улыбкой.

— Нет! — вырывая руку и отходя от него, воскликнула она. — Не люб ты мне, Кощей! Я Ивана люблю! Его одного рядом вижу! Супруг он мой венчанный.

Лицо Кощея окаменело, глаза злобно сузились.

— Хороше же... Я даю тебе ещё сутки. Если завтра на вечерней заре ты не дашь своё согласие, я женюсь на тебе силой, — усмешка исказила его лицо. — Теперь, голубушка, ты не дева, поэтому я не стану церемониться, а возьму тебя так, как захочется мне. А как понесёшь от меня, пути назад тебе уже не будет. Твой первенец привяжет тебя к тому, кто отцом станет.

С этими словами он распахнул дверь и вышел. Иван проскользнул в комнату, едва не столкнувшись с ним. Василиса сидела у вышивального станка, поглаживала рукой вышивку и тихо говорила:

— Ванюша, милый мой, не быть мне твоей никогда, — по её румяным ланитам катились слёзы. Иван шагнул ближе и увидел, что она разговаривает с его портретом, который сама же и вышивала.

— Даже ниток таких у меня нет, чтобы передать золото твоих кудрей, блеск очей твоих ненаглядных, — продолжала приговаривать Василиса, целуя портрет. — Завтра разлучит нас Кощей проклятый на веки вечные... — она упала лицом на вышивку и зарыдала.

— Не плач, любимая моя Василиса! — воскликнул Иван, забыв снять плащ.

— Что это? — Василиса огляделась. — Сон мне снится среди бела дня... Голос твой слышу... Нет! Не дамся я ему! В сад выйду и в пруд брошусь. Только твоей женой хочу оставаться, Ванюша мой ненаглядный!

— Нет! — опять воскликнул царевич и кинулся к ней, на этот раз скинув плащ.

Василиса с удивлением отпрянула.

— Уходи, супостат! Не обманешь ты меня! Ванечка мой совсем на тебя не похож!

— Василиса, жена моя любая, это я, твой Иван! — царевич опустился перед ней на колени.

— Нет! Не верю я тебе, Кощей! — девица отбежала от него. — Знаю я хитрость твою. Ванечка мой и выше, и в плечах могучее... Краше его в целом свете нет! А как взглянет на меня, истома одолевает.

Царевич польщённо улыбнулся. Надо же, как любит его! Он и подумать даже не мог, что так очарует девицу. Девки да бабы за ним бегали как он в лета мужеские вошёл, но ни одна из них никогда таких слов не говорила.

— Василиса, — Иван вновь приблизился к ней, заглянул в глаза и молвил: — Я это, клянусь... Помнишь, как ты язычком жабьим мне хорошо делала? А как на мураве у озера миловались с тобой в первый раз? Неужто позабыла, любушка моя?

Зарделась Василиса,