от моей любви и тоски по моей Джейн. Никак не мог, как ни пытался все забыть как бредовое наваждение.
И вот уже под вечер, после первой трудовой вахты, часов в пять, я вышел на палубу нашего грузовика и смотрел вдаль в горизонт океана. Там была яхта. Яхта шла параллельным курсом с нашим судном. На фоне яркого раскаленного летнего солнца она светилась белыми из парусины парусами на одной единственной мачте.
Парусное, кажущееся маленьким и видать не такое уж маленькое издалека суденышко шло параллельным с нашим «НОВОЗУБКОВСКОМ» морским курсом. Не сворачивая и довольно далеко, почти у самой линии морского горизонта. Где-то там, где снова заходило яркое тропическое солнце. Очередным наступившим вечером.
Я старался его лучше рассмотреть и жалел, что не было в этот раз у меня армейского бинокля.
Это была одномачтовая белая яхта. Так, по крайней мере, мне казалось.
Мне казалось, я видел мою яхту Арабеллу, идущую бок, обок, с нашим Российским грузовым судном. Яхта возвращалась назад. И казалось, шла курсом в мой родной Владивосток.
— Не вероятно! — произнес я, громко, перекрикивая шум воды за бортом и шум самого нашего идущего на полном ходу судна, не отрывая взгляда
от идущего параллельным с нашим судном курсом еще одного. Похожего на Арабеллу парусного скоростного суденышка.
— Что?! — прозвучал девичий молодой голос на русском — Что-то вы там увидели?! — произнесла, перебивая шум волн, молодая официантка из корабельной столовой нашего торгового судна из состава команды
«НОВОЗУБКОВСКА». Она работала в составе поварской бригады и обслуживала весь рабочий состав в корабельной столовой нашего океанского груженого заграничными станками грузовика.
Еще в корабельной столовой я заметил ее заинтересованный ко мне женский взгляд и перешептывания с поварихами и ухмылки тех в мою сторону. К этакому чудному русскому, как и она, и они все свалившемуся неожиданно всем им на голову моряку утопленнику, найденному иностранцами в океане.
Скажу сразу, не все на нашем корабле отнеслись ко мне более менее лояльно. Даже сам Васильев Николай Демидович, капитан «НОВОЗУБКОВСКА», включив меня в свою команду судна. Это все моя работа на иностранных кораблях. Некоторые смотрел подозрительно и практически не общались со мной. Некоторые были более, менее радушны и даже сочувствовали мне, тридцатилетнему найденышу, чудом выжившему в кошмарной катастрофе.
Помню, как они все таращились на меня на верхней палубе нашего судна. Как на диковинное существо из океана. Они уже знали все про меня. Про то, как я проплавал без сознания трое суток и выжил в открытом океане, а не пошел на корм акулам. Как меня нашли иностранцы и отдали теперь им. И что я из Владивостока, как и они.
Я молчал и никому не рассказывал свою подробно историю. Так только пожар и я в отрытом океане и все. Про Арабеллу, Дэниела и мою любовь Джейн я умолчал. Ни к чему выворачивать свою всем душу. Еще засмеют как ненормального.
И вот я увидел, казалось, свою яхту Арабеллу. И вздрогнул от испуга и повернул