Спец-заказ. Части 7—9. Эпилог

что страдание не должно сопутствовать наслаждению, но душа ее еще не сняла своих оков и не готова была принять его простые, честные чувства.

Как сказала психотерапевт, ей предстоит еще очень много работы, чтобы собрать себя в единое, непротиворечащее друг другу целое из разрозненных кусочков.

— Вам нужно суметь не только признать произошедшее, но и взять ответственность за него, — пыталась достучаться она до Милы, — научитесь прощать себя за те выборы, что делали. В тех обстоятельствах, ваша психика не видела других... Иначе, вы не сумеете разглядеть другой выбор, в новой ситуации.

Пока Мила с трудом понимала, о чем она, лишь согласилась продолжать сессии на расстоянии по скайпу, тем более, что все еще была в программе реабилитации жертв насилия, спонсируемой Еврофондами.

Дома она не долго наслаждалась покоем. Дело против Александра Борисыча так и не возбудили. Как сказали в прокуратуре — за недостаточностью улик. Валет был ненадежным свидетелем, выгораживающим себя, чтобы скостить маячивший перед ним пожизненный срок, а Мила слишком дискредитировала себя, чтобы ее слова в принципе брались в расчет.

Она не расстроилась, поддерживавший с ней контакт, несмотря на разрыв, Максим предупреждал, что так скорее всего случится. К этому времени она уже сумела рассказать Маргарите, психотерапевту, о полном безразличии к дальнейшей судьбе насильников. Та похвалила, сказав, что признание подобного — это большое достижение на пути выздоровления.

— Не давай оценке своим чувствам. Просто позволь им быть. А делать — делай, что в твоих силах и возможностях.

Она так и поступила. Собрала документы и подала в европейский суд по правам человека. Процесс обещал быть долгим, но ее это не смущало. Да, для бывшего шефа, это как комариный укус, но хотя бы, будучи на виду, это удержит его и Славу от повторения подобного с другой беззащитной жертвой.

Тем не менее работы в родном городе для Милы больше не было. Она ходила на интервью, но получала сплошные отказы — насмешливые, жалостные, двусмысленные и даже откровенно оскорбительные. Один директор компании по разработке компьютерных эффектов для кино сказал прямо, что ему настоятельно рекомендовали не рассматривать ее кандидатуру.

— Мне абсолютно по барабану, правда ли, что о тебе говорят. Но ты не уникальный специалист, чтобы из-за тебя подставляться. Так что, если хочешь работать, советую поменять область применения своим талантам!

Мила не стала отвечать.

Она жила с родителями, в своей маленькой детской комнатке, и знала, что может тут оставаться вечно. Но также знала, что ей этого мало. Надо выбираться и как-то жить дальше. Усложнялось все тем, что у нее началась физическая ломка — тело с ненасытностью бездонной прорвы требовало секса. Механическое теребение клитора не приносило никакого облегчения. Сны наполнились эротическими образами — она снова в любимой пыточной камере Венсана, распятая под его кнутом, задыхающаяся от его члена... Просыпалась она в поту, вся трясущаяся от жестокого оргазма. Маргарита сочувственно посоветовала включить побольше спорта и физической активности в жизнь.

— Мила, это зависимость, аддикция. Твой мозг так научили воспринимать наслаждение. Но