тебя... Нет, ревет себе, и усе! Еще бы: тринадцатый вагон, тринадцатое купе... Что ли, и мне пореветь за компанию?
Он был такой смешной, что слезища сама собой закатилась обратно.
Шмыгнув носом, Лиля улыбнулась, и обнадеженный Михаил Сидорович разразился очередным анекдотом.
• • •
Лиля лежала, листая свой блокнот.
Незнакомец молчал, но она чувствовала его сквозь полку и думала только о нем.
Через полчаса Михаил Сидорович вышел на своей станции, пожелав ей, чтобы у нее все получилось в этом проклятущем Питере. Лиля осталась с незнакомцем одна.
Тишина, возникшая в купе, давила ее, и она не дышала, прислушиваясь, что он делает там, на своей полке.
Это было невыносимо, и Лиля уже собралась выйти в коридор, чтобы убежать от тишины, но с полки свесились волосатые ноги...
— Тебя как зовут? — спросил незнакомец, сев напротив нее.
— Ва... Лиля.
— Меня Сережа. Ну и болтун, — Сережа кивнул в сторону выхода. — Вышел, и тишина давит на мозги.
Лиля удивилась, как точно он сказал, но постеснялась это произнести.
— У тебя хороший взгляд, — вдруг сообщил он ей.
— Взгляд как взгляд, — буркнула покрасневшая Лиля.
— Хороший, чистый. Чистый взгляд неиспорченного человека. Ты из деревни?
— Да...
— Только там остались настоящие чистые души. В городе все судят по внешности. Разучились смотреть вглубь. Вот этот парень, что заходил до меня — типичный питерский перец. Небось судит только по внешности, да еще и смеется.
Лиля во все глаза глядела на него.
— Надо уметь видеть. В городах разучились видеть в людях людей. А я вижу твою чистую душу, твой талант. Ты талантлива? Что ты умеешь?
— Да так... ничего особо не умею... — бормотала Лиля.
— Не хочешь — не говори. Попробую угадать: ты... умеешь рисовать? Ты художница? Я угадал, да? Это видно по твоим глазам. Расскажи мне о себе.
Лиля не знала, как и почему, но пристальные Сережины глаза вытягивали из нее фразу за фразой, и она подробно рассказывала ему о жизни в деревне. Ее рассказ всасывался в его взгляд, будто туда дул сквозняк.
— Как я тебя понимаю, — говорил ей Сережа. — Как же хорошо, что мы встретились. Нет-нет, я ни на что не претендую, просто... Знаешь, я ведь одинок. В этом огромном бездушном городе, закованном в камень... Я не жалуюсь, просто мне показалось, что я встретил родственную душу. Не знаю, зачем я все это тебе рассказываю. Я вообще очень замкнутый человек. Не помню, когда и говорил с кем-то по душам... Я уже и не помню, есть ли она у меня — душа. Чувствую себя холодным, как камень, в который закована Нева. Смотри, какая холодная, — он взял ее руку своей ледяной, как сосулька, рукой. — Не знаю, что со мной делается. Я еще никому такого не говорил. Может быть, ты сможешь меня согреть...
Лиля смятенно смотрела на него.
Она не могла понять, как это возможно: Сережа говорил с ней от силы десять минут, но ей казалось, что нет человека ближе и родней. Ей казалось, что она знает его давно,
Потеря девственности, Фантазии