Старый лекарь. Хижина дяди Овина

дело смахивая сбритые волоски в бадейку и полоща там бритву. Отложив, наконец, бритвенные принадлежности в сторону, он полюбовался результатом своей работы. Потом вдруг обильно наслюнявил средний палец и стал уверенно вводить его в вагину монашке. Та тут же заорала, как резаная...

— Плохая Ева пися закрыта... Овин нельзя... Только попу ебать... Только попу... — Раздосадовано констатировал он.

— Ещё девочка? — Догадалась Таня.

— Пися закрыта... Овин нельзя... Только в попу...

Таней тоже на мгновение овладела досада: она уже предвкушала лицезреть, как Овин мастерски насадит эту пышечку голой писькой себе на член и заставит трепыхаться и кончать, изливаясь брызгами смазки, как делал совсем недавно это с самой Таней, в течение двух часов так тщательно умело обрабатывая её в пиписечку. При воспоминании об этих ощущениях у неё снова налился клитор и заныл низ живота...

— Овин... а если ебать в писю плохую Еву нельзя, то пососать ведь можно? — Лукаво поинтересовалась хорошая Ева.

— Овин нет плохая Ева писю сосать! Только попу ебать! — Твёрдо заявил лесной монстр.

— Ну, погоди... если ты сам не хочешь... а можно тогда мне? — Сгорая от стыда, поинтересовалась Таня.

— Хорошая Ева плохая писю сосать?!. — Почти расхохотался великан.

— Да! Я очень хочу пососать её голенькую щелочку! Когда ты её побрил, она стала такой нежной и сладенькой!... Ну, пожалуйста! Можно?... — Сама не веря своей настойчивости, умоляла она.

— Хорошая Ева всё можно! — Великодушно произнёс гигант, поднимаясь с пола.

Таня на радостях обняла его на секунду и даже поцеловала куда-то в область пупка. Тут же взобралась на лежанку и распласталась в форме морской звезды прямо по центру.

— Ты можешь передвинуть её сюда ко мне, чтобы писькой прямо мне в рот? Пожалуйста...

Овин, умело орудуя верёвками, ловко развернул монашку в нужном направлении, чуть наклонил вперёд, передвинул так, чтобы голая и чистая пися иностранки нависала прямо над Таниным ротиком во всей своей красе. А та уже во всю высовывает язычок, приготовившись в первый раз лизнуть девственную писюльку. Монашка тоже догадалась, что будет дальше, и не смела возражать. Когда они встретились взглядами, Таня хитро улыбнулась, подмигнула, цокнула язычком, вытянула в трубочку губы и несколько раз выставила и спрятала кончик языка, намекая на скорое проникновение.

— Иди сюда скорее, я сейчас выебу язычком твою щелочку-целочку, писечку-девочку!... — Шептала она в полголоса, предаваясь овладевшей ею волне страсти и похоти.

Монстр, с улыбкой наблюдая за этим, медленно стал тянуть конец верёвки, уменьшая высоту, на которой парила толстушка, чтобы позволить, наконец её целочке слиться в поцелуе с чувственным Таниным ротиком.

Пися плохой Евы благоухала: от неё пахло девственностью и хозяйственным мылом, которое использовалось при бритье. Таня глубоко вдохнула её аромат и, не дожидаясь, пока она окончательно приблизится, чуть приподняла голову и смачно всосалась губами в девственную щель, притягивая к себе плотнее монашку руками за полыхающую после порки попу. Вкус и запах молоденькой пухлогубой щелочки буквально сводил с ума. Танин язычок тут же проворно