Любовник Марфы — Черная смерть

мешок и на разнос и была вывешена напоказ всем сталкерам и Свободовцам исцелованная губами своего ночного убийцы напоследок.

ПАУЗА

А на постели осталось лежать обезглавленное его нагое в крови почти черное от загара и мокрое скользкое в поту как в смазке тело, все извернувшись боком и сползшее по залитым кровью подушкам и кружевам к левому ее краю. Под светом тусклой керосиновой лампы. В полумраке и черных от нее исходящих по спальной комнате шевелящихся как призраки жутких теней.

Оно, разбросав по сторонам облитые кровью еще трясущиеся от смертной дрожи голые в загаре почти черном руки. Сползя на самый край обрезком изрубленной исковерканной еще кровоточащей шеей. Оголенными иссеченными жилами и венами и раздробленными шеи позвонками. Вверх торчащими на груди черными сосками, и извернувшись таким же почти черным загоревшим животом и пупком вверх, и вытянув свои голые в последний раз мужские парня лоботряса, такие же почти черные, загоревшие до самых кончиков пальцев ступни ноги. Ноги, уже не трясущиеся в судорогах боли ляжками, бедрами и голенями, загоревшие до черноты и залитые, липкими мужского детородного семени вонючими ручьями. Как и весь волосатый рыжий лобок излитой до последней капли липкой вонючей спермы с теперь лежащего на одной его ноге упавшего и тоже мокрого от спермы детородного члена. Кончиной, забрызгав даже низ своего извернутого пупком вверх живота, промочив простыни под собой до самой пуховой перины. И уже давно перестав дергаться в последних конвульсиях. Пропитав весь в спальне терпкими, как цветы радиоактивной Зоны запахами воздух. Вперемешку с запахом свежей пролитой в обилии крови, которая алыми ручьями с постели дотекла аж, до порога входной двери спальни.

Все было кончено. И надо было теперь в доме прибраться.

Она вынесла голову Рафаэля в том холстяном мешке и на разносе поутру из дома и повесила за растрепанные ее черные окровавленные волосы прямо на дверь и на гвоздь. Это первое что она как говорила, сделала. Сделала, так как намечала раньше. Прикрутив на длинные, слипшихся от пота и крови кудри голову этого как она говорила повесы и бабского угодника ублюдка на тот под козырек входной двери дома.

Потом собрала выброшенное на улицу его все белье. И развесила на проводе возле дома, на просмотр поутру всем.

Она вымыла тщательно полы в спальне убрав всю пролитую кровь, все, стерев потоки и ручьи на самом полу, и собравшуюся лужу крови у спальни порога.

Марфа потом, завернув то, что от него Рафаэля любовника осталось в те с постели простыни из белого кружевного исгаженного спермой и кровью шелка, завязав их узлами, сбросив его с постели пока он не застыл как труп в такой неудобной для транспортировки позе, оттащила в овраг и спихнула в аномалию жарка. Там обезглавленное Рафаэля тело и сгорело.

А вот его исцелованная напоследок самой Марфой и его убийцей голова так и осталась висеть на гвозде на двери ее дома. Пока не превратилась в безносый и