Развеянный свет. Часть 3

выгибается, всем естеством стремясь к полному обладанию.

— Герман... — жалобно молит девушка, распахивая полные неги глаза, — пожалуйста!

Разве может он сопротивляться этой мольбе, этому зову? Приподнимается, достает презерватив из под подушки, рвет зубами обертку и быстро надевает. Затем опускается на локти, чтобы не раздавить ее, и медленно входит в тугое лоно, не до конца, только давая ей почувствовать себя внутри.

— Все хорошо? — осторожно спрашивает, — не больно?

— Гееерман, — нетерпеливо требует эта начинающая нимфоманка, с силой подаваясь навстречу, — ну давай же!

Мужчина усмехается и входит до конца, вырвав протяжный полустон-полувскрик. Маша чувствует себя наполненной до краев, ее распирает от острого возбуждения, внутренний огонь пожирает ее, хочется его глубже, больше, дальше. Герман не разочаровывает, начинает двигаться быстрыми, уверенными толчками, вознося ее все выше и выше, заставляя двигаться вместе с ним, разделяя этот огонь на двоих.

Маша истошно стонет, царапает ногтями плотные простыни, голова ее бьется из стороны в сторону, упирается в стену, но она этого не замечает. Все ее существо сосредоточено на точке между ног, что разбухла до размеров вселенной и грозит взорваться в любую секунду.

— Герман... я не могу больше... — почти рыдает, не понимая, как удержать это в себе.

— Все хорошо, маленькая, не бойся. Просто позволь. Отпусти себя, — подсказывает любовник, изменив ритм и начав двигаться в ней широкими, вращательными движениями, доводя партнершу до безумия. Ловкие пальцы ложатся на клитор, трут, помогая найти выход этому переполняющему желанию.

Маша уже вся красная, едва понимает, что происходит. Это уже не наслаждение, это гораздо острее, гораздо примитивнее, гораздо откровеннее. Почти на грани боли. Как, как это прекратить? Как это никогда не прекращать?

Внезапно Герман резко выходит, вырвав протестующий крик и оставив зияющую пустоту внутри.

— Перевернись, Мэри, — приказывает, помогая встать на колени.

Маше уже абсолютно все равно насколько открыта, беззащитна и уязвима она в этой позе. Все равно, позволено такое порядочным девушкам или нет. Да и так ли уж ей хочется быть порядочной после того, что устроила ему в коридоре? Только бы он поскорее вошел в нее, только бы наполнил собой так, чтобы они снова стали единым, трепещущим целым.

Ощущения теперь другие, он входит глубже, ударяет глубоко внутри, вызывая всплески тупой, но желанной боли. Ласковая рука пробирается под живот, удерживая на пике наслаждения. Ладони расползаются по простыне не в состоянии удержать его напора. Маша уже не стонет, сипит, судорожно сжав зубы, упав лицом на кровать.

А потом внезапно это происходит. Он делает резкий толчок и замирает, а она вдруг падает вниз и летит-летит в бездонную пропасть... чтобы переродиться, взмыть ввысь бестелесным солнечным бликом и слиться с громадной вселенной, осязая всю ее великую бесконечность...

Глаза девушки плотно зажмурены, но ей кажется, что она видит. Тело трясется в экстазе, мозг заливает притоком эндорфинов, но разум словно отделился от тела и воспарил ввысь, обозревая все, что происходит в сумраке комнаты — большие руки мужчины, крепко впившиеся в смуглые бедра женщины, ее