Туман

Прошло, почитай уж года три, как ушел я от мирской суеты и поселился жить в тайге.

Оброс хозяйством, жил охотой да огородом, в маетные времена книжки читал, или писал свою рукопись. А как же иначе, иначе то никак. Одиночество съест. А тут вот вроде в чужую жизнь погружаешься и живешь, или свою-какую выдумываешь, да и пишешь о ней.

Я конечно же не полный затворник, раз в месяца два выбираюсь в люди.

Ну, в люди, то громко сказано: до ближайшего села Белая Церковь, что ютится на самом берегу Белоречки. Там у меня друг не друг, но товарищ можно сказать есть. Илья Лихой, так его и зовут. Он там и лесник, и участковый, а ежели шпана какая уголовная объявится, так и за прокурора может. Тайга дело темное, люди порой теряются, да так и не находятся.

Я к ему, в основном, за продуктами всякими езжу, соль, сахар, приправы какие, мука, да еще патроны. Без карабина-то в тайге никак нельзя, вот Илья меня и снабжает чем. А я ему, когда деньгами, мне то они ни к чему, так я ему отдаю, из тех, что мне по военной пенсии приходят, ну а кроме этого, мясо вяленое ему привожу, ягоды, травы. В прошлом году вот пасеку развел так теперь еще и медом да медовухой снабжаю. На поездку к нему, аккурат весь день и уходит, а путь мой таков. От Серебряного Урочища — это почитай дом мой теперь, так я до заброшенной лесобазы пешком по тайге верст 20 прохожу. К обеду укладываюсь, а ежели зимой, то на лыжах быстрее получается. Ну а на лесобазе передышку делаю, чай в котелке грею, сухарями, да вяленой олениной перекусываю. А там уже и транспорт лихой есть, трелёвочник тт4. Его в свое время вместе с лесобазой бросили, стоял гнил транспорт, пока мы с Ильей не подшаманили, теперь как часы работает! От лесобазы уже просека идет, вот по ней я почитай еще верст 35 до самой опушки у села и доезжаю.

Ну а село, что село, теперь название одно! Так, четыре дома, три калеки. Раньше-то село большое было, дворов на 40 и церковь была и магазин, и клуб даже! Но клуб развалился, продмаг закрыли, что теперь Илье приходится на своем УАЗике в райцентр за 40 верст гонять. Ну а церковь, она стоит, что ей будет, на века строена из камня белого. Большевики не добрались до нее, уж больно далеко ехать было. Долгое время пустовала, пока в селе отец Феофан не появился. Не то в ссылку отправили, не то, как я подальше от больших городов бежал. Сам-то я не верующий, но каждый приезд в церковь захожу, свечу за упокой поставить за отца с мамкой, да за друзей боевых.

Ну а как выхожу из церкви, тут уже Илья дожидается, сидит на приступочке, самокрутку смолит.

Ну мы обнимемся, по спине друг друга похлопаем и